Черный Король

Тени касались все настойчивее, и вымученно улыбающаяся Анна спала с лица. Вино не давало проявиться бледностью, наоборот, заливало щеки пьяным румянцем, маскируя состояние девушки.

— Верон, дорогой, давай я провожу тебя в твою комнату? — как можно непринужденнее спросила она у жениха.

Юноша улыбнулся. И все же ему не нравился этот господин, назвавшийся другом. Хотелось заставить Анну объясниться, и лучшее, что придумал жених, так это подняться, а затем, распрощавшись чуть отстраненно, отправиться наверх и, уже открыв дверь спальни, неожиданно привлечь Анну и затащить ту внутрь, чтобы выведать правду.

— Скажи, кто он? Ты… никогда не говорила про этого странного типа? Почему он здесь? — Верона трясло от возмущения.

— Верон, успокойся, — Анна крепко взяла юношу за плечи, не давая обнимать себя. Лихорадочность состояния выражалась и в блеске глаз, и в плохо связной речи, и в том, что девушка излишне сильно сжала пальцы, — Пару дней, и он уедет, я обещаю. Поверь мне и ничего не спрашивай, хорошо?

— Пусть он уедет сейчас, пусть уезжает, он мне совсем не нравится. Я слышал, что в городе мужчины посещают дурные места, а потом они умирают, нос проваливается, они… ты должна его прогнать, — с жаром зашептал юноша, который словно боялся, что их услышат. — Ты неправду мне сказала, что училась с ним.

— Я не могу, — отчаянно замотала головой Анна. — Я дала слово. Давно. Я теперь не могу его нарушить, — девушка не выдержала и обняла Верона, прижимая к себе. — Поверь мне. Всего пару дней — и все. Все, мне пора.

Учинни отстранилась и заглянула в глаза жениху.

— Поверь мне. И не забудь запереть дверь на засов, хорошо?

Верону не понравилось, что ему надо запирать дверь, но он не успел ничего сказать, потому что Анна решительно покинула комнату и спустилась вниз. Гость уже стоял у окна, повернувшись к лестнице спиной, и лишь посмотрел на Анну через плечо голодными провалами глаз, как будто спрашивая, как же та решила поступить.

— Вам приготовлена комната, — нерешительно начала девушка, облизывая губы. Глупая отвага, охватившая ее наверху, постепенно сходила на нет, и она не могла оторвать взгляд от Короля. — Недалеко от моей…

— Недалеко? — темная фигура разворачивалась так, словно голова существует отдельно от тела, движения вновь стали неестественными и лишенными человеческой привычки ходить прямо. — Так где я буду ночевать? — холодная ярость проявилась на лице темными трупными пятнами.

Анна невольно сделала несколько шагов вперед, с облегчением осознав, что вокруг нет ни одного слуги.

— Простите, я не могла не приказать приготовить вам комнату. Вы сами сказали — показать вам мой мир, — запинаясь, бормотала девушка, подходя все ближе. — Тут иначе нельзя, никак, — она судорожно замотала головой, подумав, что выпила бы еще. — Поэтому сейчас нам нужно идти по нашим комнатам, — она уже стояла почти вплотную к Королю, — а потом…

Потом… Потом закрывалось страхом и ужасом, всколыхнувшими такими привычными воспоминаниями детства и закрепленными последними, и Анна вдруг подумала, что теперь это — навечно. И не смогла выговорить ни слова — не только от страха, но и от стыда, от мерзкого ощущения удовольствия, вдруг ткнувшегося в печати, наложенные на сердце и руку, прораставшие узорами ядовитых цветов.

Король побледнел, стал еще более спокойным, а затем кивнул. Нет, он не соглашался с доводами Анны и не принимал их ни как факт, ни как цель избавиться. Соблюдать правила человеческого мира тоже не собирался, но на лестнице задержался и провел ладонью по перилам. — А еще дерево имеет свойство рассыхаться, — сказал невпопад, — и даже хрупкие юноши падали так вниз и ломали шею.

Девушка, идущая впереди и показывающая дорогу, побледнела и обернулась.

— Я же согласилась, — прошептала она, стараясь не сорваться на крик. — Что тебе еще нужно?

— Тогда веди в свою спальню, — настойчиво заявил гость, который плевал на все условности и не желал играть в игры людей. — Пусть Верон знает, что ты спишь со мной, что ты моя, — добавил раздраженно.

Анна обреченно прикрыла глаза. Этот глупый мальчишка обязательно что-нибудь натворит и рассердит Короля и тогда… Тогда все будет зазря!

Перед глазами сменялись картины: как Верон бьется в чьих-то руках, пытаясь побежать к тонущим в полынье родителям, а ее не пускают. Как плачет потихоньку, уткнувшись в подушку. Как рассказывает про свое «приключение» в шахте. Как, старательно высунув кончик языка, выводит буквы, обучаясь письму, а она шутит над ним, с трудом удерживая желание дернуть за волосы. Как он, уже взрослый, смущенно протягивает первый подарок. Его неловкие поцелуи…

Анна открыла глаза, с мольбой воззрилась на чудовище с той стороны мира и предприняла последнюю попытку.

— Давай уедем отсюда. Я обещала показать тебе наш мир — я покажу. Будем жить в одной комнате, все, как ты хочешь. Давай только уедем. Тебе же все равно, где жить.