Черный Корсар

Черный корсар — аристократ по происхождению. Это чувствуется в обстановке, которая его окружает, в его изысканном одеянии, в манере обращаться с равными себе, и т. д. Но демократические настроения автора сказываются в трактовке фигуры главного героя романа. Основное в его характере — это не склонность к роскоши, а великодушие к побежденным, ненависть к предательству, бескомпромиссность и готовность отдать жизнь правому делу, любовь к простым труженикам. Лучшие страницы романа — о его дружбе с Кармо, Ван Штиллером, Моко. Таким Черный корсар предстает перед нами в начале книги, таким же мы видим его в конце романа. И эти качества героя книги Сальгари неизменно вызывают восхищение всех, кто с ним познакомился. «Любой читатель книги Э. Сальгари, будь ему -десять или шестьдесят лет, — писал недавно один итальянский критик, — старается отождествить себя с героем книги, и, видимо, одним из первых, кто оказался во власти обаяния Черного корсара, был сам автор, наделивший отважного флибустьера своим собственным именем — Эмилио».

О том, какое воздействие оказывали книги «итальянского Жюля Верна» — Э. Сальгари на формирование многих поколений детей в Италии, имеется множество свидетельств. Здесь мы ограничимся одним: книгами Э. Сальгари с увлечением зачитывался в детстве Антонио Грамши, будущий основатель Итальянской коммунистической партии, человек великой цели, посвятивший всю свою жизнь делу освобождения итальянских трудящихся от ига капитала. Рассказывая о его детстве, биографы славного сына итальянского народа Л. Лом-бардо-Радиче И Дж. Карбоне писали, что с самого раннего детства маленький Антонио «мечтает о морях, путешествиях и приключениях, знает все морские термины, все морские сражения корсаров, описанные в романах Сальгари». Память об этих детских впечатлениях, о бесстрашных и мужественных героях прочитанных книг Антонио Грамши сохранил на всю жизнь и не раз вспоминал о них впоследствии, когда томился в тюрьме, обреченный фашизмом на мучительное, медленное умирание.

Книги Э. Сальгари учат непримиримости ко злу, воспевают благородную дружбу, воспитывают любовь к простым людям. И сейчас, когда Черный корсар готовится к своему новому плаванию — ведь первый перевод книги на другой язык можно по праву назвать таким плаванием, — нам остается лишь пожелать ему счастливого путешествия.

Г. Смирнов

Глава I. ФЛИБУСТЬЕРЫ С ОСТРОВА ТОРТУГИ

Ветер с моря донес чей-то сильный металлический голос, раскатившийся во тьме.

— Эй, на лодке! — угрожающе приказал он. — Суши весла, или я пущу вас ко дну!..

Небольшое суденышко с двумя гребцами на борту, с трудом разрезая чернильные валы, торопливо уходившее от черневшего на горизонте высокого берега, словно скрываясь от неведомой опасности, вдруг резко затормозило ход. Оба быстро подняли весла, разом вскочили на ноги и с беспокойством стали вглядываться в даль. Перед ними возник силуэт огромного судна.

Гребцам было лет под сорок каждому; густые, лохматые бороды, как видно ие знавшие щетки или гребешка, придавали еще больше мужественности их и без того суровым энергичным лицам.

Их голову покрывала широкие войлочные шляпы со множеством дыр и потрепанными полями, а сильную грудь едва защищали рваные, полинявшие фланелевые рубахи с оторванными рукавами, перепоясанные столь же ветхими краевыми кушаками, за которыми были заткнуты но паре огромных тяжелых пистолетов, бывших тогда в ходу. Короткие штаны также зияли прорехами, а босые ноги была сплошь в грязи.

Оба человека, которых можно было бы принять за беглецов с каторги, будь она тогда на побережье Карибского моря, как позднее в Гвиане, беспокойно переглянулись при виде огромной тени, неясно видневшейся среди блеска звезд на темно-синем горизонте.

— Смотри, Кармо, — сказал тот, что казался моложе. — Смотри хорошенько, у тебя глаза острее. Дело идет о жизни или смерти.

— Это какой-то корабль. Он от нас на расстоянии не более одного кабельтова, и все-таки я не пойму, идет он с Тортуги или из испанских колоний.

— Неужели это друзья?.. Гм! Заплыть так далеко, под самые пушки бастионов, рискуя наткнуться на эскорт кораблей, сопровождающих какую-нибудь галеру, груженную золотом!..

— Как бы то ни было, Ван Штиллер, но они нас заметили и не дадут нам уйти. Попробуй мы смыться, они одним залпом картечи отправят нас обоих к дьяволу.

В это время в темноте вновь раздался все тот же мощный голос, далеко прокатившийся по волнам Великого залива:

— Есть кто живой?

— Дьявол… — пробормотал тот, которого звали Ван Штиллер.

Его товарищ влез на сиденье и что было мочи крикнул:

— Эй, какому наглецу хочется знать, куда мы держим путь?.. Если ему невтерпеж, пусть спустится к нам, мы ему все растолкуем с помощью пистолета.

Столь самодовольное заявление не вызвало, однако, гнева у человека, стоявшего на мостике. Напротив, он, казалось, обрадовался и крикнул в ответ:

— Вперед, смельчаки, вас ждут Береговые братья! У гребцов в лодке вырвался крик радости,

— Береговые братья! — воскликнули они. Тот же, которого звали Кармо, добавил: