Черный космос

– Да тут я, – донеслось из-за близкого поворота коридора. – В кабине, в ложементе отдыхаю, а то ноги гудят. Стоны боли женские слушаю. Ни черта, кстати, не эротично, не понимаю, чего обладатели высоких статусов в них находят?

– Джина не умолкает, – пояснил мне Френк, наблюдая, как я поперхнулся снова поднесенным ко рту пивом. – Отсек со спасательными ячейками раскурочило едва ли не сильнее, чем мостик, а ее там внутри заперло и чем-то покалечило. Вот и хнычет. А подойти к ней никак, болванки интендантовские отстреливаются, гады.

– Чего-чего? – Емкость со слабоалкогольным содержимым опустела, и живот сразу же заурчал, намекая, что не отказался бы от более плотного содержимого. Например, вкусного сочного мяса. Или хотя бы жесткого и отвратительного, но питательного сухпайка. В поисках пищи сделал пару шагов вперед и остановился, поскольку двигаться оказалось больше некуда. Узкая кабина, где все стены занимали разнообразные мониторы и пульты управления, видимо, являвшиеся резервными и предназначенными для использования, в случае отказа нейроконтактов пилота, была забита под завязку. Правда, было в ней лишь трое людей, и двое из них лежали на полу, довольствуясь невесть откуда притащенными лежаками. Однако свободного места все равно оставалось категорически мало. Ну, не десантный это бот, а машина, рассчитанная на одного человека, чего уж тут поделать? – Всем привет, кого еще не видел. Ну-ка, давайте по порядку, какие у нас есть проблемы и чего нужно сделать для их решения?

Станцию разнесло на куски так основательно, что тут явно прослеживались личные мотивы. То ли капитан корабля цедашу, при виде имитаторов ядерных ракет, обгадился перед подчиненными, а потом решил отыграться на людях, то ли на одном из сбитых истребителей летал его единственный сын, а может, любимая женщина… Не знаю и вряд ли узнаю, но ярость свою он выместил на враге с пылом, который у холоднокровного по природе своей существа обнаружить никак не ожидалось. Целых модулей не осталось. Вообще. Все отдельные части станции имели значительные повреждения, и градация их начиналась от «легче переплавить, чем починить» и заканчивалась на «собрать осколки веником». Ну, если верить показаниям радара боевого робота, предназначенного для работы на поверхности планет, а не в открытом космосе. Впрочем, правильность работы его датчиков подкреплялась собственными глазомерными наблюдениями.

Больше всего досталось центральному модулю, который выделил себя мощнейшим силовым щитом. Его расстреливали до тех пор, пока он не развалился на шесть кусков. Мне очень повезло вовремя из него выпасть. Однако живых, как это ни странно, там хватало. Госпиталь, по всем законам физики и математической вероятности, должен был погибнуть целиком вместе со спокойно спящими пациентами и их бурно встречавшими проблемы алкогольным угаром врачами. Но, как оказалось, медицинские саркофаги для заморозки тяжелых больных, нуждающихся во временном прекращении жизнедеятельности, неплохо заменяют собой индивидуальные спасательные шлюпки. И эскулапы об этом их свойстве хорошо проинформированы. Итого – медицинские силы корпорации «Звездный камень» не только не понесли непоправимого урона, но и умудрились спасти многострадальную Ингрид вместе с еще несколькими тяжелоранеными, засунутыми внутрь комплексов интенсивной терапии. По своему опыту могу сказать, анабиоз и смерть – совсем разные понятия в случае, если кто-нибудь их все-таки разморозит. Конечно, потери среди них имелись, причем весьма значительные. Однако, когда спасательная партия в лице Френка добралась до госпиталя, то обнаружила, что больше половины оборудования пусть и сигнализирует о кое-каких неполадках, но все еще работает. Остается лишь надеяться, что практически прекратившим жизнедеятельность людям удастся продержаться в своих высокотехнологичных гробницах достаточно долго, чтобы дождаться помощи. Ну, по крайней мере, воду, еду и кислород из очень ограниченного запаса они не потребляют. Уже неплохо. Складировать их в более-менее подходящем месте при отсутствии силы тяжести, вообще, раз плюнуть.