Черный кот в мешке, или Откройте принцу дверь!

Я шагнула вперед, чтобы внимательнее разглядеть покойницу, и только тогда увидела, что темные волосы у нее на левом виске слиплись от крови, и среди этих слипшихся волос отчетливо виднеется совсем маленькое круглое отверстие.

Я сразу догадалась, что это такое, хотя никогда раньше не видела пулевых отверстий. То есть не видела в жизни, а на экране телевизора или в кино это показывают так часто, что сейчас, мне кажется, любая домохозяйка с первого взгляда отличит рану от пули сорок пятого или тридцать второго калибра. Шучу.

Конечно, после утренней встречи я не испытывала к убитой теплых чувств, но невольно посочувствовала ей. Умереть так внезапно, в таком молодом возрасте… брр!

Так что же делать? «Скорую» вызывать однозначно поздно, ей уже ничем не поможешь. Вызвать милицию? Но я почему-то нисколько не сомневалась, что мне это грозит серьезными неприятностями. Вот чуяло же сердце!..

Теперь меня наверняка возьмут на заметку в качестве подозреваемой, особенно если узнают о нашей утренней встрече. Кроме того, начнут разбираться, по какому праву я нахожусь в квартире Бориса и Нелли Ланских… А ведь никаких документов, подтверждающих это право, у меня нет… все было только на словах…

Короче, неприятностей не оберешься!

А если меня арестуют по подозрению в убийстве — что будет с догом? С кем он останется?

Бонни все еще выл, и где-то наверху уже захлопали окна. Чей-то раздраженный голос выкрикнул на весь двор:

— А ну, заткните немедленно эту чертову собаку, а то я щас спущусь, и вам мало не покажется! Поразвели собак!

— Бонни, молчать! — прикрикнула я на дога. — Молчать, паршивец! И немедленно идем домой!

Бонни прекратил выть, но уставился на меня с плохо скрытой обидой. В его взгляде отчетливо читалось: «Как это домой? С какой стати домой? Мы гуляли всего-то полчаса, а мне по утрам положена полноценная часовая прогулка!»

Но мне некогда было с ним препираться. В любую секунду кто-нибудь из местных жителей мог обнаружить труп и нас с Бонни рядом с ним… и начались бы неприятности по полной программе!

— Я сказала — домой! — проговорила я строгим, не терпящим возражений голосом.

Видимо, мой тон произвел на него впечатление. Бонни понял, что я не шучу, захлопнул пасть и послушно потрусил прочь со двора, больше ни на что не отвлекаясь.

До дома мы добрались в рекордное время.

В холле работали двое штукатуров, напольная плитка была покрыта густым слоем побелки, которая тут же оказался на моих кроссовках и на лапах Бонни. Один несомненный плюс в этих ремонтных работах был в том, что штукатуры обернули статую Фемиды полиэтиленовой пленкой, и Бонни не удалось совершить свой обычный подвиг.

После перенесенного стресса руки тряслись, и я с трудом попала ключом в замочную скважину. Однако машинально отметила, что замок закрыт на один поворот…

Что за черт?

Я совершенно точно помнила, что, уходя, заперла его на два поворота ключа. Я ведь живу в этой квартире первый день и стараюсь все делать особенно тщательно и аккуратно.

В чем же дело? Может быть, рейс отложили или совсем отменили и хозяева вернулись?

Я открыла дверь, вошла в квартиру и крикнула в глубину коридора:

— Борис Алексеевич! Нелли! Вы здесь?

Мне никто не ответил.

Нет, наверное, я все же ошиблась и закрыла дверь на один поворот… надо в следующий раз быть внимательнее!

Бонни вошел следом за мной.

Он вел себя очень странно: шумно втягивал воздух, настороженно оглядывался и негромко рычал…

— В чем дело? — проговорила я, закрывая входную дверь и отстегивая поводок. — Тебе тоже что-то не нравится?

Он сглотнул и смущенно потупился, как будто хотел сказать: «Извини, обознался!»

Впрочем, было не до его эмоций: меня больше беспокоили его измазанные побелкой лапы. Если он этими лапами пропрется в квартиру, ковры потом не отчистишь. А я, между прочим, нанималась только сидеть с собакой… делать здесь генеральную уборку, извините, не подписывалась!

— Сидеть! — приказала я догу, сбросила кроссовки и припустила в кладовку за тряпкой. Возвращаясь обратно, я случайно взглянула под ноги и увидела на светло-бежевом ковре белые отпечатки.

— Бонни, я же велела тебе сидеть! — воскликнула я, входя в прихожую.

Пес сидел перед дверью на том самом месте, где я его оставила. Он смотрел на меня с высокомерным недоумением: «Какие претензии? Я все сделал, как ты велела!»

— Не понимаю… — проговорила я, по очереди вытирая ему лапы. — Если ты не заходил в квартиру, а я сняла обувь у входа — откуда тогда взялись эти следы?

Тщательно вытерев собачьи лапы, я впустила Бонни в квартиру и вернулась туда, где заметила подозрительные отпечатки.

Зря я накричала на пса, эти следы явно были оставлены не собачьими лапами, а ногами человека, причем, судя по размеру, — женщины… очень странно…

«Ну, что я паникую, — подумала я в следующую минуту. — Может быть, это Нелли наследила еще вчера… ведь я перед уходом не обследовала полы в квартире, могла и не заметить…»