Черный крест. 13 страшных медицинских историй

Проснулся в нерадостном расположении духа и не сразу вспомнил о причине. Вспомнив же, попытался отогнать от себя дурные мысли, оправдывая любимую женщину, так сладко сопевшую рядом. Жена всегда спала «компактно», как выразился однажды Александр Святославович. Не раскидывала в стороны руки-ноги, а сворачивалась чуть ли не в позу эмбриона, поджав все что можно под себя. Раньше это умиляло, но сегодня Александр Святославович подумал о том, что подобная поза – косвенный признак скрытой натуры.

«Стоп, стоп, стоп! – скомандовал себе Александр Святославович. – Нельзя позволять себе скатываться в пучину ревности! Особенно когда ты вдвое старше любимой женщины!» Возраст располагает к ревности, и ничего с этим поделать нельзя. Накапливается опыт, в том числе и негативный, силы убывают, что ни говори, а хуже всего – напрочь исчезает это прекрасное чувство, что у тебя все впереди. Или если не все, то хотя бы лучшее. Скверная штука возраст.

Три года назад Александру Святославовичу показалось, что он нашел чудодейственное средство, возвращающее молодость. Вот оно, это средство – спит себе и спит.

Раньше полудня жена не вылезала из постели. Александр Святославович относился к этому с пониманием, но сегодня его явно тянуло раздражаться по любому поводу. Или даже без повода.

«Могла бы завести будильник, встать, приготовить завтрак и пожелать мне счастливого дежурства», – подумал он, откидывая в сторону простыню, летний вариант одеяла.

Представил, во что бы вылилось это приготовление и не смог сдержать улыбки. Он бы уже ехал на работу, а она все возилась бы у плиты. Жена была ужасно нерасторопной во всем, что касалось хозяйства, хотя родилась и выросла не в аристократическом семействе, а в самых что ни на есть низах. Отец ее штукатурил стены, а мать всю жизнь простояла за овощным прилавком. Увидев фотографию родителей жены, Александр Святославович искренне порадовался тому, что их уже нет в живых. Представить себе рядом с его принцессой эти дебильноватые пропитые рожи было невозможно. Как только в таком семействе могла появиться на свет его Машенька – нежная, изящная и утонченная?

В метро (на дежурства Александр Святославович всегда ездил на метро, потому что после бессонной ночи благоразумно не позволял себе садиться за руль) было относительно свободно – лето. В больнице тоже было малолюдно (в смысле персонала, разумеется), и потому приходилось дежурить чаще обычного, и не на два, а на четыре отделения.

Родная больница находилась в семи минутах неспешной ходьбы от метро. Очень удобное расположение – немного подышал свежим воздухом и уже на месте.

«Нет, не стану пока торопиться с выводами, – решил Александр Святославович, – буду наблюдать».

Александр Святославович был здравомыслящим человеком, не склонным ни к поспешным выводам и поступкам, ни к самообману. Но имелся у него один недостаток, существенно осложнявший всю его жизнь, – Александр Святославович не выносил разочарований. Не столько из-за утраты чего-то хорошего, сколько из-за сознания того, что он когда-то неверно оценил ситуацию и вот теперь вынужден расплачиваться...

Второй звонок прозвенел в августе.

– Девчонки зовут меня в Питер, – как бы между прочим сказала жена. – Ты не будешь возражать, если я уеду на четыре дня?

– В Питер? – удивился Александр Святославович.

Северную столицу жена терпеть не могла. Считала ее скучной, холодной и вообще нисколько не подходящей как для отдыха, так и для житья. Не комильфо, короче.

– Петербург – столица российской провинции, – часто повторяла она, и тоном, и всем своим видом подчеркивая, что она не имеет ничего общего с провинцией. И с ее столицей тоже.

– Ты хоть знаешь, кто это сказал? – поинтересовался однажды Александр Святославович.

– Достоевский, – не моргнув глазом ответила жена, окончившая МГУ.

– Вообще-то это сказал Довлатов. Не совсем так, но тот же смысл. Он сказал, что Ленинград...

– Какой ты зануда, – вздохнула жена, – зачем вспоминать всех этих мертвых классиков?

Жена читала только глянцевые журналы. Покупала в огромных количествах, листала, разбрасывала повсюду. Раз в неделю домоработница сгребала журналы в кучу и сортировала. Более-менее новые раскладывались аккуратными стопочками, а рваные и потертые отправлялись на помойку. Порядок торжествовал недолго – через два часа после ухода домработницы все возвращалось на круги своя...

– Да – в Питер! – задорно и, как показалось Александру Святославовичу, немного с вызовом ответила жена. – Чему ты удивляешься? Питер – очень удобный вариант смены обстановки. И ехать недалеко, и город цивильный.

– Цивильный, – согласился Александр Святославович.

– Так я поеду?

– Поезжай, конечно. – Александр Святославович старался выглядеть невозмутимо, но где-то внутри, возле сердца, зацарапались кошки. – Могу помочь с билетами...

– Мы едем на машине, – ответила жена. – Так удобнее и больше всего увидим.