Черный лебедь

Не хотел я покидать свой пост: мне и без геморроя неплохо живется. Но все же на свой страх и риск оставил караул на своего зама и отправился в военный городок, в который можно было попасть как с территории части, так и с улицы.

В окнах нашей квартирки горел свет. Но это еще ничего не значило. Юрочка мог проснуться среди ночи, закапризничать. И все же дверь я открыл своим ключом. Медленно открывал, чтобы ни единым скрипом или даже шорохом не выдать себя. Тихонько втянулся в крохотную прихожую. И сразу услышал мужской голос:

— Ну, есть немного.

Я узнал этот голос. И внутри у меня все оборвалось. Игорек! Жена блюла свою честь в окружении моих сослуживцев, но грешила с проклятым Игорьком. Знала, что караул — особая служба, что так просто с нее домой не сходишь. Знала, когда этого урода принимать.

— Ничего твоего нет. Ни-че-го!

Это был голос Майи. Я пока еще не понял, о чем они говорят. Но уже догадывался, что делали они в мое отсутствие.

— А я говорю, на меня похож.

Снова Игорек.

— Это в тебе обида говорит. Все, посмотрел, и будет! А теперь проваливай!

Майя была возмущена. Голос ее дрожал от напряжения. С чего бы это?

— Как это проваливай? — удивился Игорек. — Поздно уже.

— У нас ты не останешься, и не надейся.

— А если надеюсь?

— Я сейчас закричу. Сбежится весь дом.

— Зачем кричать? Нормально же все. Я тебя не трогаю.

— Еще не хватало, чтобы ты меня трогал.

— Нет, ты мне скажи, отчего такая несправедливость, а? Почему ты с ним, а не со мной?

— Потому что я его люблю.

— Нашла кого любить. Меня надо любить. Ладно, пусть это его ребенок, хрен с ним. Но ты же моя!

— Никогда твоей не была.

— Ну так будешь. Разведись с ним, а? За меня выйдешь. Мне предки квартиру в центре купили, «Волгу» новую подарили. Как сыр в масле кататься будешь.

Я недоумевал. Ладно, Майя любила меня и знать не хотела Игорька. Правильно делает, что гонит его от себя прочь. Но вопрос — зачем она вообще впускала его в дом? Она что, не знала, чем это может закончиться? Или уже закончилось.

— Мне и так хорошо.

— Где хорошо? В этой дыре? Да здесь развернуться негде.

— Уходи.

— Уйду. Если ты докажешь, что с ним лучше, чем со мной.

— Мне и так все ясно. А тебе доказывать ничего не собираюсь. Уходи. В последний раз прошу.

— Что? Кричать будешь? — мерзко хохотнул Игорек. — Соседи сбегутся. А потом как ты муженьку своему все объяснишь?

— Я ему все равно все расскажу. Завтра. У меня от него секретов нет.

— Ты идиотка. Ты хоть понимаешь, что ты идиотка. Родная, ты же не была такой.

— Я тебе не родная. Все, уходи. Понадеялась на твою порядочность. Ты хочешь, чтобы я в тебе совсем разочаровалась?

— Ладно, ухожу. Но учти, победа все равно будет за мной.

Игорек вышел из комнаты и нос к носу столкнулся со мной.

— Э-э, да тут засада! — запаниковал он.

Я обратил внимание, что он был полностью одет. Полупальто нараспашку, ботинки на толстой подошве.

— Ну и что ты тут делал?

— Я тебе все объясню, — в тщетной попытке сохранить спокойствие сказала Майя. — Пусть он уйдет.

От Игорька разило перегаром. Но то, что он под градусом, нисколько не смягчало его вину и уж тем более не оправдывало.

— Пусть уходит. Я ему даже помогу.

Я схватил его за руку, взял на прием, отчего он скрутился в букву «зю». В таком положении он вылетел сначала из квартиры, а затем из подъезда. И в заключение я «нечаянно» уронил его в грязную лужу. Повернулся к нему спиной и направился к себе домой.

— Ты думаешь, если у тебя пистолет, то все можно? — выкрикнул он мне вслед.

Но я лишь усмехнулся. При чем здесь пистолет? Оружие в кобуре, патрона в патроннике нет. Я даже и не думал о нем, пока Игорек мне не напомнил. Можно подумать, он пистолета испугался. Меня он боится. Впрочем, это не помешало ему самым наглым образом заявиться ко мне домой.

Майя стояла у окна и отрешенно смотрела в ночь.

— Ты обещала мне все объяснить.

— Все очень просто. Он стучался к нам в дверь, шумел.

— Могла бы позвать Орехова, он бы его в лепешку…

— А он бы стал кричать, что Юрочка его сын. Тебе это надо? Вбил себе в голову, что Юра его сын. Хотел посмотреть на него. Я подумала, что легче впустить.

— А днем нельзя было это сделать?

— Если бы он приехал днем, я бы впустила его днем.

— А если бы… Ну, мало ли что…

Как ни был я зол на Майю, мне все же не хватило духу сказать, что она могла мне изменить.

— Не было бы ничего. Я в себе уверена.

— А в нем?

— Поверь, он совершенно безобидный. Гонору много, а толку мало.

— Как же мало? С чего он взял, что Юрка может быть его сыном?

Это был очень неприятный вопрос — как для меня, так и для нее.

— Ну, мы же с ним не только в кино ходили, — сказала она и виновато опустила глаза.

— Но ты же говорила…

— Говорила. Не хотела делать тебе больно, поэтому говорила.

— А по срокам? Юрка должен быть моим сыном.

— Я Игорю это говорила.

— Зачем же тогда Юрку показала? Значит, по срокам не только я мог быть?