Черный лебедь. Романы

- От этих головорезов? Сохрани меня боже, мадам! Как вы оказались среди них?

Тем временем майор, поднявшись по трапу, тоже спустился на шкафут и самодовольно протолкался вперед. Наконец-то он оказался среди людей, которые не станут игнорировать ни его звание, ни его положение.

- Я - майор Сэндз, - объявил он, - майор Бартоломью Сэндз, помощник покойного Джона Харрадайна.

Темные глаза Моргана принялись изучать его, вызвав у майора беспокойство. Взгляд их показался ему странным и недоброжелательным. На тяжелом лице с недовольным выражением не отразилось ничего в ответ на слова майора.

- Вот значит как, сэр Джон умер. Так какого черта вы тут делаете, вдали от места вашей службы? Где вас захватили? Во всяком случае не на Антигуа? Если так, то я ничего об этом не слышал.

Майор надменно ответил:

- Мы плыли в Англию на судне под названием «Кентавр». Вот на нем, - майор указал на корабль, качавшийся в лагуне. - С нами ехал головорез-француз по имени де Берни, который, полагаю, был когда-то вашим лейтенантом.

- А! - тяжелое толстое лицо внезапно осветилось интересом, а выражение ехидного недоброжелательства на нем как будто даже усилилось. - Головорез де Берни, да? Продолжайте, пожалуйста.

Мисс Присцилла хотела вмешаться, но майор не позволил. Он стремительно перенесся к рассказу о захвате «Кентавра» Томом Личем и о том, как де Берни открылся пиратам. Он еще повествовал о последующих событиях, сопровождая каждое упоминание имени де Берни оскорбительными эпитетами, когда сэр Генри, стоявший перед ним, грубо прервал его:

- Если вы говорите правду, - сказал он, - то сдается мне, этот де Берни спас вам жизни, а, возможно, нечто большее.

- Если я говорю правду? - произнес майор с достоинством. - Если я говорю правду, сэр Генри? Это звучит так, словно вы уличаете меня во лжи!

Майор то краснея, то бледнея, вытянулся.

- Сэр Генри, я имею честь владеть королевским патентом и...

- Да ведь я тоже, сэр. А кроме того имеют их и многие негодяи. Это ничего не доказывает, - Морган отмахнулся огромной веснушчатой рукой. - Мы зря тратим время. Я хочу только знать, как и зачем вы оказались на борту моего корабля? - он с ухмылкой поклонился Присцилле. - Может, вы мне расскажете, мадам?

Она подчинилась, довольная тем, что яд, изливаемый майором, наконец-то прекратился.

- Мы принесли вам, сэр Генри, предложение от месье де Берни.

- А! - сказал Морган, становясь внимательным и совершенно игнорируя майора, который отступил и, побледнев от гнева, кусал губы.

- Это условия, сэр Генри.

- Условия?! - он раздул свои толстые щеки и с хриплым смехом обернулся к стоявшим сзади офицерам. - Какова наглость! Выдвигать условия, когда они у нас под дулами пушек. Ну-ну! Так что же это, бога ради, за условия?

Она принялась объяснять, как ее проинструктировали, что пираты совсем не под дулами пушек, что они могут уйти в лес, где их невозможно будет преследовать, не подвергая себя опасности. Она бы еще продолжала говорить, но этот грубый и властный человек прервал ее:

- Условия! Условия! - потребовал он нетерпеливо. Присцилла изложила их. Де Берни предлагал выдать Тома Лича, живого или мертвого, разоружить корабли и сбросить пушки в море в обмен на почетные условия сдачи и возможность отплыть в любое время. Таковы были условия. Но она сделала больше, чем просто изложила их, она упрашивала принять их, словно защищала дело де Берни.

Темные глаза, едва видимые из-за толстых щек, некоторое время с любопытством наблюдали за ней, а тонкий слух и острый ум не пропустили ничего. Затем он обратил свой взор на майора, с видом оскорбленного достоинства облокотившегося о фальшборт, и на пухлых губах под усами зазмеилась язвительная усмешка.

- Почетные условия сдачи! - повторил он медленно, словно забавляясь.

Это заставило ее вновь приводить доводы о том, что еще могут сделать пираты, если их условия не будут приняты.

На мясистом лице Моргана разлилось выражение лукавого удовольствия, показавшееся ей почти несносным. Этот толстый зловещий человек был начисто лишен сострадания и любил жестокость ради самой жестокости. Она видела это совершенно отчетливо, однако, несмотря на слабость и чувство отвращения, продолжала отстаивать свое дело.

- Ага! - сказал Морган, когда она кончила. - Вас, мадам, спасли от опасности, и вас, майор, тоже. Поздравляю. И не удивлюсь, мадам, что вы так красноречиво защищаете этого мошенника де Берни. Я понимаю и уважаю эту благодарность, что движет вами.

- Так вы согласны с его условиями? - она с нетерпением подошла к нему.

Морган улыбнулся, а в его манерах опять появился проблеск галантности. И вновь его глаза остановились на майоре.

- А вы, сэр, полагаю, не столь глубоко заинтересованы?

- Рискуя снова быть непонятым, - важно ответил майор, - должен признать, что так оно и есть. Правда есть правда, а ложь - это ложь, и я надеюсь, могу отличить одно от другого. Что же касается благодарности, то не вижу в этом необходимости. Этот де Берни использовал нас в своих интересах. Ведь во всей пиратской команде не нашлось человека, который осмелился бы вручить вам его предложение.