Черный лебедь (СИ)

Весь вечер я всячески пытался подобраться к этому неуловимому омеге, но он мастерски ускользал. И вот, наконец, о, радость, мне это удалось. Он стоял как раз в компании альф, с которыми я неплохо общался. Его улыбка, обращенная к ним, вывернула мне все нутро наизнанку. Почему же мне он так не улыбается, а только презрительно кривится? За что мне такое наказание? Что я ему сделал? Если бы он со всеми себя вел так, как со мной, я бы еще подумал, что он этакий альфаненавистник, но с другими же он абсолютно другой. Милый и приветливый.

Я целеустремленно двинулся на амбразуру, то бишь, на завоевание омеги. Даже Рик в этот момент меня уже не волновал. Подойдя ближе, постарался придать себе самый дружелюбный вид.

— Я могу присоединиться к вашей беседе? Вот только неплохо было бы познакомиться с таким очаровательным омегой, — начал я. Один из альф коротко хохотнул. Посмотрел сначала на меня, потом на брюнета и ответил мне, добавив немного ехидства:

— Присоединиться-то ты можешь, а вот насчет знакомства… Это надо спросить у А… — и в этот момент брюнет слегка отклонился, а его стакан с вином накренился, споткнулся. Машинально я попытался оттолкнуть от себя стакан, но сделал только хуже.

Поскользнувшись, понял, что мои ноги разъезжаются, и я падаю. Первое, что попало под руку, оказалась скатерть на столе… все содержимое оказалось на мне, а я сам все-таки приземлился на пятую точку, причем в самом неприглядном виде.

Такого унижения мне испытывать еще не приходилось. А когда заметил в глазах омеги торжество… мне стало больно, обидно и до ужаса стыдно. Я сообразил, что все это было специально подстроено. Он стоял, смотрел на меня и ехидно улыбался. Со всех сторон послышался дружный хохот. Я сидел, как оплеванный, не соображая, что лучше сделать в этой ситуации. Когда другие в нее попадали, я вел себя так же, смеялся над бедолагой, еще долго вспоминая ему этот казус. А тут пришлось самому оказаться на этом неприглядном месте.

Когда ко мне подскочил Рик, и стал своим платком размазывать все содержимое по костюму, по лицу, делая только хуже, я психанул окончательно. А когда он попытался помочь мне подняться, словно я немощный, я вообще оттолкнул его от себя и сам вскочил на ноги. Ни на кого не глядя, всячески стараясь сохранить невозмутимый вид, гордо прошествовал на выход. Любовник побежал следом. В этот момент он меня неимоверно раздражал и бесил. Я даже сам не мог понять из-за чего. Голова кружилась, в глазах темнело. В носу вообще творилось нечто невообразимое. Я чувствовал запах моего омеги, но в то же время его перебивал некий резкий запах Рика.

Да что же это такое? Он вроде всегда так пахнет, но сейчас он казался резче, чем обычно, неприятнее… Может я заболел? Или умом тронулся?

Шатаясь, словно пьяный, с трудом добрался до машины. За руль пришлось сесть Рику, так я был просто не в состоянии этого сделать. Но, несмотря на все, что произошло, меня заинтересовал один момент. Мне стало интересно, зачем столько времени Рик проводит со мной, прекрасно зная, что я невыгодная партия, в том плане, что со мной ему ловить нечего. Но он все равно упорно цепляется именно за меня. Во мне вдруг проснулась подозрительность.

— Рик, — позвал я, тот встрепенулся. — Скажи, на что ты вообще рассчитываешь, находясь рядом со мной? Жениться же я на тебе все равно не смогу. Тогда что?

— Я люблю тебя, — ответил он, но даже я почувствовал фальшь в его словах. Ну, что же, не хочет отвечать, не надо. Все равно ведь узнаю. Думаю, что скоро его истинное лицо откроется, и я смогу понять, чего именно ему от меня понадобилось.

— А почему твой запах сегодня такой резкий? Что за туалетная вода такая? У меня от нее кружится голова, — еще один момент, который давно хотел уточнить. Вот только он на мои вопросы странно отреагировал. Рик на миг, завис, выпустив дорогу из поля зрения, однако этого хватило, чтобы машину понесло в сторону кювета. И только в одном ударе сердца от кювета, в последний момент он пришел в себя и едва справился с управлением. И только потом ответил:

— Обычная легкая водичка. Я ей давно уже пользуюсь, но именно сегодня тебе она не понравилась, — при этом его губы обиженно надулись. Да, я уже успел изучить его тактику: чуть что, сразу надувать губы, пытаясь сделать собеседника виноватым. Но на этот раз я не пошел на уступки.

— Нет. Ты лжешь, — грубо произнес я. — Сегодня от тебя пахнет намного резче, чем обычно. Ты, видимо, переборщил со своей водой. Полбутылки на себя вылил, не иначе. Зачем? — допытывался я, но и он оказался упрямым.

— Это тебе от запаха твоей пары крышу сорвало, вот и кажутся все запахи не такими, как обычно. Такое иногда случается, — постарался ровно ответить он, но я снова уловил фальшь в его словах.