Черный лебедь (СИ)

Мешковатая одежда только усугубляла серость и неухоженность, полностью скрывая фигуру и придавая ей бомжатский вид. Н-да, без слез на это нечто не глянешь.

И тут я пришел в ужас от мысли, что мне придется с ним спать. Да у меня на такое элементарно не встанет. Доказывай потом отцу, что я не верблюд и не могу оплодотворить это подобие мужа по причине его отвратности и моего презрения.

Подойдя к нему, просто не смог удержаться от ехидства, и когда это еще и огрызнулось, я удивился, но вида не подал. А когда муж, подхватив вещи, с гордым и надменным видом вышел на улицу, я только поразился.

Самоуверенность на грани фантастики. Да ему надо тихонько сопеть в две дырки и не высовываться, а он еще и пытается из себя что-то строить.

В машине, решив поиграть у него на нервах, а еще и дать понять, что ему точно ничего не светит, стал целоваться с Риком, краем глаза наблюдая за омегой, но тот, вопреки всему происходящему, просто отключился, отрешился от реальности, да так и просидел с равнодушным видом, не обращая на нас ни малейшего внимания.

Это его равнодушие реально выбешивало, и стоило нам приехать, как я забежал вперед, распахнул перед этой принцессой Несмеяной дверь, не удержавшись от угрозы:

— Добро пожаловать в Ад, мышь серая, — в голове при этом уже зрел план, что мне с ним делать и куда его сплавить, главное — оплодотворить это нечто.

Глава 3

Алан.

Войдя в дом, огляделся. А здесь довольно уютно. Мне нравится. Единственное, что я спросил за это время, было:

— Где моя комната? — я прекрасно понимал, что этот омега, который ехидно ухмылялся, смотря на меня, прочно занял место рядом с моим супругом, глядя на которого, я никак не мог отделаться от притяжения, которое с каждой проведенной рядом с ним минутой становилось все сильнее.

Я боялся этого чувства, не хотел его по отношению к этому наглому, надменному альфе, у которого отсутствовали элементарные нормы морали и всего святого. Это же надо было додуматься приехать за законным супругом с любовником!

— Третий этаж, вторая дверь налево, — брезгливо бросил альфа, вовлекая в поцелуй омегу. Я даже не стал больше задерживаться. Подхватив вещи, ушел куда послали. Легко взбежав по ступенькам, прошел к нужной мне двери, зашел в свои покои и огляделся. Красиво и уютно. Мне понравилось. Посреди комнаты стояла большая кровать, на которой лежало бежевое покрывало, сама кровать была из черного дерева. Рядом стояла из такого же материала тумбочка. Гладкая сверху, резная по краям и на дверце. На больших французских окнах висел полупрозрачный тюль, который колыхался от малейшего дуновения ветерка, проникающего в открытое окно.

Стены были оклеены песочными тиснеными обоями, на одной висела картина моря, за которое пряталось солнце, а вдали виднелся парусник. Красиво и умиротворенно. На полу лежал ковер, в котором ноги по щиколотку утопали в пушистом ворсе.

Недолго думая, зная, что ко мне никто не войдет, я просто лег на пол, наслаждаясь мягкостью покрытия. Сколько так лежал, не имею ни малейшего представления. Но вскоре пришлось подниматься, так как послышался звук шагов поднимающегося, а затем приближающегося к моей двери визитера. Подтянув ближе сумку с вещами, стал их вынимать и складывать на кровать, чтобы потом разложить в шкаф. В этот момент дверь открылась, на пороге нарисовался мой супруг собственной персоной.

— Мы уже поели, так что можешь спускаться и обедать, — процедил он, брезгливо окидывая меня взглядом, а после, удаляясь, хлопнул дверью. Я постарался сохранить хладнокровие, но внутри все бушевало. Стоило ему появиться, как все мое естество души возжелало его, хотелось шагнуть навстречу — шагнуть так сильно, тепло и открыто, спеша навстречу собственной гибели, прижаться…

«Это так просто», — твердил голос внутри меня.

Кажется, всего лишь протянуть к нему руку, но… Нарваться на презрение мне хотелось еще меньше, потому и приходилось сдерживаться. Вот только насколько меня хватит? Смотреть на собственного мужа, который должен был бы мне быть омерзителен и отталкивать своими поступками и поведением, но в которого я против воли влюбляюсь все сильнее с каждой минутой, в компании любовника было больно. Сердце разрывалось на куски. Хотелось убежать далеко-далеко, подальше от него. Но в то же время не было сил сопротивляться притяжению. Я выпал на некоторое время из реальности, задумавшись, но, вздрогнув, вернулся в нее.

Спустившись вниз, никого там не обнаружил. Только по всему дому разносились стоны омеги. О характере этих стонов догадаться было несложно. Глаза защипало. Не сдержавшаяся слеза обиды скатилась по щеке. Я быстро смахнул ее с лица, надеясь, чтобы этой моей слабости никто не заметил.