Черный (ЛП)

Я вылезаю из кровати и беру в руки биту. Она всегда лежит рядом со мной в изголовье кровати на случай, если мне понадобится. Я практически готова расцеловать ее за то, что она оказалась под рукой.

Очень медленно я иду к ванной, зная, что там есть смежная дверь. Если сумею добраться до нее и добежать до главной, то мы с ними разминемся.

Я уже у двери, когда ко мне приближается тень. Мужчина стоит за моей спиной. Я даже не слышу его, когда он наклоняется к моему скрюченному телу и хватает за руку.

Не раздумывая, я замахиваюсь и бью его битой. Не знаю куда попала, но, судя по звукам, которые он издает, я ударила его в живот.

Мужчина хрипит, а затем кричит, давая знать остальным, что я не сплю. Вспыхивает свет, и, обернувшись, я вижу на полу тяжело дышащего мужчину, одетого во все черное.

Я бегу, не выпуская биту из рук, надеясь, что все же сумею добраться до входной двери и меня не успеют схватить. Но когда бегу по кухне, входная дверь распахивается, кто-то хватается за биту и меня отшвыривают на кухонный диван.

Щиколотка болит, голова болит. Должно быть, я неплохо приложилась. В дверях вижу Президента, его улыбка напоминает улыбку Дьявола. Он делает шаг в мою сторону, но мне удается встать к тому моменту, как он подходит ко мне.

Не раздумывая, ногой я бью его по промежности, вынуждая его упасть так же, как он только что сбил с ног меня. Теперь он перекрывает мне путь к двери.

Я смотрю по сторонам и вижу в углу кухни дверь во двор, на полу возле нее битое стекло, там, где они вошли. Я бегу к этой двери и врезаюсь в твердого, как стену, мужчину.

Огромный мужчина, крупнее, чем все эти вместе взятые. Ни один из известных мне приемов не сработает на этом образчике, думаю, даже его член покрыт толстым слоем жира. Он страшен, как сам Ад.

Схватив меня, он смеется.

— Такая козявка как ты, и свалила с ног двух мужиков, — и смеется еще громче.

Заметив на расстоянии вытянутой руки ящик с ножами, я тянусь к нему. Хватаю один и вонзаю ему в ту руку, которой он держит меня. Мужчина сразу же выпускает меня, его кровь пачкает мою ночную рубашку и ноги.

— Ах, ты, маленькая сучка! — визжит он, зажимая рану рукой.

Я бегу и мне даже удается выбежать на улицу. Но когда собираюсь закричать, меня ударом сбивают с ног. Затем я ощущаю еще один удар, и проваливаюсь в темноту.

В сознание проникают чьи-то проклятья, и я прихожу в себя. Голова пульсирует от боли. Все тело болит. Приоткрываю один глаз, стараясь не дать понять, что пришла в себя.

Кто-то хватает меня за руку и перетягивает ее жгутом. Я начинаю пинаться, лягаться, размахивать руками и отбиваться. Они не сделают этого со мной снова. Я не вернусь к тому, что было.

— А... сучка пришла в себя, — мурлычет голос рядом со мной. Это тот мужчина, что был в ванной. Я узнала его лицо. Одну щеку пересекает шрам, как будто кто-то нанес ему глубокий порез. Он склоняется надо мной и изучает меня взглядом.

— Не смей, — предупреждаю я, пытаясь вырвать руку из его хватки, но он не отпускает меня. Удерживая мою руку, он крепко сжимает ее, оставляя синяки одной своей хваткой.

— Отпусти ее, — гремит голос за его спиной. И я узнаю мужчину, который купил меня тогда, когда никто не имел права продавать меня.

Мужчина со шрамом отступает; он злобно улыбается, глядя на меня, распластавшуюся на земле. Я опускаю голову и понимаю, что с меня сняли всю одежду. Я лежу на грязном полу в одном нижнем белье. Мужчина смотрит на меня с вожделением, оскверняя меня одним своим взглядом.

— Не думал, что так скоро увижу тебя снова, куколка.

Его зовут Грей. Помню, что он хотел, чтобы я называла его так.

— Слишком скоро, — огрызаюсь я.

Я пытаюсь сесть, но от этого движения в спине вспыхивает острая боль.

— Ты нравилась мне больше, когда молчала.

— А ты нравился мне больше, когда я тебе не видела.

— Перережь ей запястья — велит он мужчине со шрамом. Я сразу же прижимаю руки к груди. Шрам улыбается, поигрывая ножом с выкидным лезвием, и медленно идет ко мне.

— Не вены, конечно же, — уточняет Грей, садится на стул и вытаскивает из кармана телефон. Ему плевать на все, он равнодушный сукин сын.

Шрам отстраняет мою руку от тела с такой легкостью, будто это не стоит ему никаких усилий. Держа меня за руку, он тащит меня через всю комнату, и мою спину царапает голый грязный пол.

Затем он садится на меня, прижав к полу мои ноги и руки весом своего тела, и мне не остается ничего иного, как наблюдать, как он подносит лезвие ножа к моему запястью и медленно разрезает его, заставляя меня кричать от боли.

— Чуть громче, куколка, он не слышит тебя, — просит Грей, тыча телефоном в мою сторону.

Я слышу голос Блэка. Он угрожает Грею, а затем на линии становится тихо. И некая часть меня тоже мечтает умолкнуть навсегда.

— Кажется его голос звучал не очень счастливо, да, куколка? — обращается ко мне Грей и подходит к оседлавшему меня мужчине. Бросив взгляд вниз на меня, он, кажется, выглядит довольным и похлопывает Шрама по плечу, давая знак отпустить меня.

— Ру, отпусти ее.