Черный Магистр

Там у ворот уже собрались остальные участники обороны.

— Нужно сделать вылазку, — решил я. — Выходим разом!

Александр Егорович сбросил запорный брус со створок ворот, и мы выскочили наружу. Дым здесь уже рассеивался, и были видны результаты нашей самозащиты. Прямо возле ворот лежало несколько тел, то ли убитых, то ли оглушенных людей. Дальше в темноте ничего нельзя было разобрать, но мы и не рвались в глубокую контратаку, удовлетворившись и этим жутковатым зрелищем.

— Думаю, на сегодня с них хватит, — сказал я.

Однако, оказалось, что это не так. Теперь ружейный залп ударил со стороны леса и, вскрикнув, к воротам торопливо заковылял Александр Егорович. Остальных, включая меня, как ветром сдуло.

— Все по местам, — приказал я, а сам подбежал к опустившемуся на землю хозяину. — Что с вами?

— В ноги иуды попали, — проговорил он сквозь зубы. — Кровища хлещет!

— Дойдете до избы? — спросил я, помогая ему подняться.

— Не знаю, — ответил он и, опираясь на меня, запрыгал на одой ноге в сторону крыльца.

— Ефим, — окликнул я кучера, — посиди в моем окопе, я посмотрю, что у него с ногой.

— А здесь кто останется? — спросил он.

— Думаю, что сюда больше не сунутся.

Я помог хозяину взобраться на крыльцо и доковылять до лавки. Теперь, при свете керосиновой лампы, было видно, что вся штанина на его левой ноге потемнела от крови. Не мудрствуя лукаво, я разрезал ее снизу доверху ножом и видел, как из пулевого отверстия в бедре, пульсируя, вырывается кровь.

Женщины медленно сползали с печи, видимо, намереваясь хоть чем-нибудь нам помочь. К сожалению, заниматься лечением раненого я не мог. Судя по решительности нападавших, они в любую минуту могли начать новую атаку. Потому я лишь перетянул бедро выше раны веревкой и попросил Катю продезинфицировать рану водкой и перевязать чистой холстиной.

— Ты же говорил, что выпить ничего не осталось! — недовольно заворчал хозяин, когда я вытащил спрятанную заначку. — Совести у тебя нет, Григорьич, похмелиться не дал!

Однако, мне было не до того, чтобы выяснять отношения. Оставив Кудряшову разбираться с фермером и его раной, я побежал на свой боевой пост. На дворе после недавних взрывов пахло серой. Ворота на этот раз кто-то заботливо запер. Никого из наших людей видно не было, вероятно, все заняли свои места. Я добежал до своего окопа и спрыгнул вниз. Там, прижавшись животом к брустверу, стоял Ефим и глядел в сторону ограды.

— Ну, что здесь? — спросил я, присоединяясь к нему.

— Кажись, готовятся перелезать, — ответил он, не поворачивая головы.

— С чего ты решил?

— Шум за оградой, — ответил он. — Как будто обо что скребут.

Я прислушался, но ничего особенного не услышал. Только что опять выстрелили наши с чердака, и в ответ прозвучало несколько ружейных хлопков примерно оттуда же, откуда стреляли и раньше.

— Ничего не слышу, — признался я.

— Не мешайте, — цыкнул на меня кучер, вылезая на бруствер. — Сейчас полезут!

Я не поверил, хотя уже не раз убеждался в превосходном зрении и слухе ездового.

Невдалеке что-то то ли хрустнуло, то ли стукнуло. Я вытянул шею и даже добросовестно повернул в нужную сторону ухо, но так и не понял, что означает такой непривычный звук.

— Это что такое? — не удержавшись, спросил я у Ефима.

— Лестницу приставили, а она концом съехала, — ответил он, не отрывая взгляда от изгороди, — сейчас полезут, готовьте спички.

Я послушался и вынул из кармана коробку отменных фосфорных спичек.

— Запаливай! — приказал Ефим, и я чиркнул головкой о специальную терку. Спичка вспыхнула, я прикрыл огонек от ветра и ждал дальнейших распоряжений кучера.

— Полезли, поджигай! — напряженным голосом прошептал он, и я подпалил нужную пороховую дорожку.

По земле змейкой помчался юркий огонек и вдруг пыхнул на конце ярким, живым пламенем. Оно взметнулось вверх, и сразу стало светло как днем. Во дворе уже было не меньше десяти гайдуков, еще четверо перебирались через ограду. Ослепленные светом и неожиданностью, все нападавшие словно застыли на своих местах.

— Пали, пали! — шептал мне в затылок Ефим.

Я поднес спичку к очередной пороховой дорожке Она вспыхнула, а я тотчас скорчился на дне окопа.

— Вниз! — закричал я Ефиму, который то ли замешкался, то ли любопытствовал, что будет дальше, и потянул его вниз.

В этот момент, как будто со звоном лопающихся барабанных перепонок, рвануло так, что посыпалась земля со стенок траншеи. Над нами с визгом пролетели осколки чугуна и металлической начинки мины. Сразу же истошно закричали несколько человек. Я вскочил на ноги и высунулся наружу. Как и во время прежнего взрыва, из-за густого дыма в уже нескольких шагах ничего нельзя было разглядеть,

— Готовь пистолеты! — крикнул я в самое ухо оглушенному кучеру.

Однако, его, кажется, контузило. Он посмотрел на меня ставшими круглыми глазами и растерянно затряс головой.