Черный маркиз

— Мы терпели почти год, не так ли, милорд?

Диана знала, что после короткой вспышки запретной страсти они согласились подождать до свадьбы.

Лорд Брэнд, едва сдерживая свой пыл, поднес обе ее руки к своим губам.

— За прошедший год, миледи, мое терпение окончательно истощилось.

Оба замерли на мгновение подобно статуям. Диана поняла, что оба горят пылким желанием. Может, стоит лишиться всего, чтобы мужчина смотрел на нее так?

Хотя бы раз в жизни.

— Мне пора, — сказала Роза, прильнув к мужу. Затем протянула Диане руку. — Спасибо за все, что ты сделала для меня. И… — Она оторвалась от Брэнда и крепко обняла свою кузину, — будь счастлива, Диана! Что бы ни случилось, будь счастлива. Видишь, это вполне реально. Счастье можно найти. Желаю тебе быть такой же счастливой, как я.

Диана тоже крепко обняла подругу, едва сдерживая слезы.

— Конечно, я буду счастливой! — сказала она. — Можно сказать, я уже счастлива. Ты же знаешь, наши вкусы часто не совпадали. Я получаю удовольствие от своей власти, управления делами и устройства больших приемов. Мне также нравится заниматься банковскими счетами и вопросами юриспруденции. — Она улыбнулась. — Я буду очень счастлива в роли великой госпожи севера, управляя своим миром.

Роза лишь покачала головой и поцеловала Диану в щеку. Затем она позволила мужу увести ее, и они направились к запряженным лошадям. До нового дома молодоженов в Уэнскоте было не так уж далеко.

Диана остановила музыку и попросила гостей приготовиться осыпать молодых зерном и цветами, а сама, приподняв юбки, побежала к дому. Вернувшись с приготовленной корзиной, она стала раздавать собравшимся цветы.

Она с улыбкой поднесла маркизу корзину, не надеясь, что он примет участие в старинном свадебном обряде, но, к ее удивлению, он обеими руками схватил охапку цветов и, подойдя к Брэнду и Розе — они прощались с родителями, — осыпал голову брата.

Брэнд повернулся к нему, смеясь, притворно выражая недовольство и смахивая лепестки со своих волос. Затем крепко обнял брата. Совершенно неожиданно, по крайней мере для Дианы, маркиз также крепко обнял Брэнда и, на мгновение склонив голову, прижался к его щеке.

Диана быстро двинулась дальше, предлагая цветы, едва сдерживая слезы. Что бы это значило? Она ничего не могла поделать с собой.

Диана взяла последнюю горсть цветов и бросила их на Розу, когда счастливая пара тронулась в путь. Внезапно она осознала, что прощается со своей ближайшей подругой.

— Вы воспринимаете свадьбу как трагедию, леди Аррадейл?

Диана повернулась и увидела рядом маркиза.

— Вовсе нет, милорд.

— Значит, это слезы счастья.

— Я не плачу, — сказала она, хотя к горлу подступил ком.

— Слезы не всегда бывают видны.

— Вы стали рассуждать как метафизик, милорд.

— Возможно, сущность нашего бытия имеет метафизический характер, миледи.

— Но если наша сущность недоступна нашему восприятию, мы — как пушинки на ветру.

— А разве вы никогда не чувствовали себя подобным образом?

Диана глубоко вздохнула: именно в таком состоянии она пребывала сейчас.

— А вы?

Это вырвалось у нее невольно. Хотя она могла видеть некоторые его слабости, ей трудно было представить, чтобы маркиза сдуло ветром. Даже ураганом.

— Нас ждут кареты, — сказал он, беря у нее из рук корзину. — Самое лучшее, что я мог сделать, так это привязать себя к скале, миледи, хотя порой даже скалы оказываются ненадежными. Думаю, вы только что потеряли кузину.

Она не осталась в долгу:

— А вы потеряли брата, — Кажется, она попала в точку. — Последнего брата, — продолжала Диана с неожиданным осознанием того, что произошло. — Теперь все ваши братья и сестры, за исключением вас, обручены, не так ли, милорд?

Если это и был удар для него, он быстро пришел в себя.

— Обручить их всех было крайне тяжелой задачей, но, как видите, вполне выполнимой.

— Кого же теперь вы будете сватать?

— Теперь все свое внимание уделю стране, дорогая леди.

— С кем же вы хотите посватать Британию?

— Хотя бы с миром. Разве длительный период мирного существования не кажется вам желанным? — Он передал корзину прислуге, но при этом достал что-то из нее. Это был красный цветок дикого мака. Мак способствовал спокойному сну или проявлению опасных наклонностей.

— Мир — это превосходно, — сказала Диана.

— Вы не жалеете о потере возможности захватить французские владения?

— А вы?

— Думаю, цена была бы слишком велика.

С легкой улыбкой маркиз вставил стебель цветка ей за корсаж, так что он, щекоча, проник глубоко в ложбинку между грудей, а сверху остались красные лепестки на фоне белых кружевных оборок.

Диана не воспротивилась.

Она заглянула в его глаза и заметила, что они были не темно-карими, а цвета темно-серой стали.

— Чего вы хотите от меня, милорд?

Он что-то тихо произнес по-гречески.

— Аристотель, — сказала Диана.

Он был приятно удивлен.

— Гораздо легче учить других, чем себя, — перевела Диана. — Более удобно судить поступки других, чем наши собственные.

Немного помолчав, маркиз сказал:

— Ну разумеется, имея единственную дочь, которая должна стать наследницей, ваш отец постарался дать вам мужское образование.