Чёрный Меч. Восход Багровой луны

Мечник с кровавыми глазами стиснул острые зубы. Изо рта брызнула грязная кровь. Задыхаясь от невидимой петли, узник сплюнул на пол тёмный сгусток, похожий на кусок, отчасти переваренной, гнилой плоти. Обильно политой алой жидкостью.

Фабрэн скривился от отвращения, но продолжал стоять на месте, не боясь замарать тяжёлые сапоги.

Аббат недовольно хмыкнул, осматривая чернеющие вены собрата. Капеллан приготовился сплести очередное заклятье из Света и, обрушить на искалеченный полутруп, тем самым, развеяв его по ветру.

Но, в определённый момент, древний опустил руки и недовольно произнёс:

— Единственный и самый главный просчёт за бытность хранителя Заветов Создателя, прямо сейчас находится передо мной… Даже в эту секунду, я хочу устранить худшее проявление мощи Гидрафэля.

Мастер ордена поравнялся с наставником. Со стороны лестницы доносились непонятные звуки. Будто кто-то посмел спуститься в одно из самых охраняемых мест Цитадели.

— Я воспринял последний приказ Второго Волка не без худшего разочарования… Последующие годы не дали результатов, так что остаётся последний шанс.

— А, ведь когда-то и ты был счастливым человеком, не знавшим всех ужасов этого неблагодарного мира.

Аббат сурово взглянул на Непрощённого.

Но, этот взгляд сильно отличался от того, что был мгновенье назад. Он был, переполнен всепоглощаемой печалью, пронесённую сквозь долгие года, одним из лучших воинов ордена.

От чего-то, Дараху самому резко стало не по себе. Вовсе не из-за страха… Пленник сам удивился собственным словам, ровно как тюремщик, ощутил разверзшиеся раны былых времён.

— Был — в полголоса согласился капеллан — И никогда не забуду. Как и то, через что прошли с тобой.

Стоявший позади Магистр на мгновение, словно выпал из реальности. Наложенные чары размыли границы сущего и ментального, ради осознания истины одного человека. Воин Луны увидел перед собой не сурового палача и наставника, а простого смертного, которому не чужды эмоции… Смертным, которым ментор не считал себя уже давно.

Мастер понимал с самого начала, что скрывается за маской хладнокровного воина. Знал, что связывает его и преступившего закон, боевого брата, и одного из претендентов на роль Магистра Братства.

От того, мечник ещё больше ненавидел себя за проявленную слабость и нерешительность. Чьи последствия, будет невозможно избежать и сложно исправить в конечном итоге.

Внеплановая пауза продлилась недолго.

Аббат тяжело выдохнул, освободив напряжённые лёгкие от застоявшегося воздуха. Минутная слабость вернула капеллану прежние силы и ещё больше ненависти, готовой обрушиться на заключённого смертельной волной возмездия.

— Думаю, что тебе не составит труда уничтожить пару тысяч мертвецов — с мрачным интересом, утвердительно произнёс древний.

Огромный воин протянул Магистру раскрытую ладонь.

Фабрэн достал из кармана маленький пузырёк с оранжевой жидкостью и вложил его в руку собрата… Сам лидер ордена, как по щелчку пальцев, вернулся в реальность из мира раздумий. Словно эффект после долгого боя в обличие зверя, но без болевых ощущений.

Аббат откупорил ёмкость и, с силой залил субстанцию в рот Дараху.

Кипящее содержимое вливалось в изодранное горло, причиняя неприятный, горячий дискомфорт. Будто мечник слегка отхлебнул кипящего масла.

Под толщей мышц заиграла похолодевшая кровь. По всему организму растекался горячий эликсир, посекундно обволакивавший каждую йоту тканей и внутренних органов… Исцеляя и успокаивая нанесённые тёмной энергией раны.

Ясный взор узника окутала полупрозрачная вуаль подступающей сонливости.

Дарах ощутил, как ожившие конечности истерзанного тела опускались сами по себе. Будто все невообразимые силы покинули их навсегда. Тело склонилось над полом в попытке дотянуться до него, прилечь и спокойно выспаться. Но, цепи не давали сделать этого.

Надсмотрщик обогнул бывшего мечника и приблизился к дальней стене, расположившейся позади Дараха. Огромная лебёдка, сама прикованная дополнительными цепями, была настоящим кошмаром инженера, проектировавшего её.

Собранная из прочной древесины, скреплённая скобами, толщиной в три пальца, машина, контролировала уровень подъёма цепей и наклоном линз в шахте. А, также, несколькими люками, находившимися около центра залы.

Капеллан потянул за один из рубильников. По ушам ударил резкий скрежет древнего металла о металл. Словно бойцы находились в желудке исполинского зверя, из которого невозможно выбраться на белый свет.

Тяжёлые цепи медленно опустились так, что заточённый воин сумел впервые за долгое время прилечь на пол, свернувшись, словно удав.

Эти минуты доставили заключённому блаженство, сопоставимое с райским наслаждением, какое испытывают истязаемые долгие годы военнопленные, после смерти в своих камерах. В добавок ко всему, эффект усиливался благодаря мощному эликсиру.

Дарах уснул ровно в тот момент, когда его бритая голова коснулась идеально вымеренной поверхности, воспринимаемая им, как пуховая перина.

Магистр довольно ухмыльнулся, задержал свой взгляд на узнике. После чего, переведя на пустой пузырёк в своей руке.