Черный монах

Я покинул поляну и пошел в направлении болота. Потом побежал. Не знаю, какая сила тогда управляла мной, но сердце подсказывало неладное. Выбежав из леса к краю болота, я огляделся по сторонам и принялся кричать. На мой крик никто не отозвался – ни Никита, ни Ванька. Я пошел вдоль болота, не переставая звать. Погода испортилась – солнце скрылось, подул ветер. Я уже подустал; рюкзак тянул вниз, поэтому идти по мягкому мху было тяжело. Ноги засасывало чуть ли не по колено. Вдруг я повернул голову и встретился взглядом с Никитой. Он стоял в кустах на краю леса. От неожиданности я оступился и угодил одной ногой в зыбкую топь, провалившись ниже колена. Хорошо, что на мне были бродни. Спасибо деду Егору.

– Господи! Никита. Ты откуда взялся? Кричу вас, кричу.

– Да у меня… голос пропал что-то… – прохрипел он.

Я выбрался из болота и подошел к нему. Меня пронзил минутный страх: глаза Никиты были снова как два черных омута.

– Ты… Ваньку не видел? Что у тебя с глазами?

Никита стоял, не двигаясь, и ответил не сразу:

– Не знаю. Я не видел его. Ты нашел камень?

Его глаза снова приобрели привычный оттенок. И тут я заметил, что в опущенной руке он сжимал охотничий нож. Я напрягся.

– Зачем тебе нож, Никита?

Он странно улыбнулся.

– Да я… яблоко хотел разрезать.

Я стоял и смотрел, как он не спеша достает из рюкзака яблоко и разрезает его ножом напополам. Почему-то, глядя на то, как толстое лезвие ножа врезается во фруктовую мякоть, я ощутил почти физическую боль. Я поморщился. Никита доел одну половинку яблока и выбросил косточки. Вторую протянул мне. Я покачал головой.

– Так ты нашел камень? – повторил он свой вопрос.

– Нет, – ответил я, точно встрепенувшись от минутного сна. – Не нашел. Я пойду Ваньку искать. Как бы нам не потеряться.

***

Минут десять я практически бежал, если можно так назвать быстрое передвижение по трясине. Ноги несли меня дальше и дальше от Никиты. Я уже выбивался из сил и постоянно звал Ваньку, пока не услышал в ответ чей-то крик. Спустя пару мгновений стало ясно: это он. Болото заворачивало чуть влево, я подошел ближе и передо мной открылось новое пространство. Кое-где на поверхности топи торчали сухие стволы деревьев или хилые елочки. Оглядевшись, я заметил Ваньку, барахтающегося во мху. Вскоре я понял, что он пытается выбраться из трясины, куда его затянуло по пояс.

– Черт возьми! Ванька! Не двигайся, я иду!

Я сбросил тяжелый рюкзак и поспешил к нему. Идти нужно было очень осторожно: обманчивый мох оказывался зачастую настоящей трясиной с водой, и ноги проваливались туда, словно в бездонную яму. Мне самому стало страшно.

У Ваньки, казалось, больше не было сил кричать и барахтаться. Он махал мне рукой, стараясь не шевелиться, но буквально у меня на глазах его засасывало все глубже и глубже. Я не готов был увидеть смерть своего друга. Но сократить расстояние между нами в одну секунду было невозможно. До Ваньки мне оставалось еще метров двадцать. Или тридцать. Я не мог определить, сколько. Но много. Я, насколько мог быстро и осторожно, как мне казалось, километровыми шагами двигался ему на выручку. Пару раз я сам чуть не ввалился по пояс. Спасала только быстрая реакция и умение группироваться.

– Макс… Макс… – звал Ванька, увязший уже по грудную клетку. – Помоги… что мне делать?

Я в отчаянии огляделся по сторонам. Увидел рядом с собой сухую осину, точнее, обломок ее ствола. Стал раскачивать, что было сил, пытаясь сломать ее. Она долго не поддавалась. Наконец, я сломал осину. Получилась длинная жердь выше меня ростом. Подобравшись к Ваньке на безопасное расстояние, я упал на живот и стал ползти к нему, толкая ему в руки один конец жерди, чтобы он мог ухватиться за него. Наконец, все получилось. Я изо всех сил потянул на себя, стараясь вызволить друга из зыбкой топи. Получалось плохо.

– Рюкзак, Ванька! Снимай рюкзак!

– Да как я… как сниму… утянет его…

– Плевать! Стягивай лямки!

Каким-то чудом ему удалось высвободиться от лямок и крепко ухватиться за конец жерди. Это была наша единственная спасительная соломинка.

Ценой неимоверных усилий мне удалось вытащить Ваньку.

– Теперь ползи! Ползи на животе! – кричал я.

Еле живой, он отполз подальше от гиблого места и остался лежать на мху, приходя в себя. Я видел, что Ванька не на шутку испугался. Я и сам, признаться, был в шоке. Ничего себе! В кино все показывают совсем иначе. Там герои фильмов вытаскивают человека из трясины на раз-два. А тут мне, даже с моей физподготовкой, пришлось нелегко. Но, Слава Богу…

– Слышишь, Макс… – тяжело дыша, проговорил он, – спасибо… спас…

– Ага… хорошо, успел… ты как так?

Пару минут Ванька просто лежал, не отвечая. Потом сказал:

– Сам не знаю… другой бы кто рассказал – я б не поверил… но я правду скажу… знаешь… я его увидел…

– Кого?

– Монаха.

Сердце мое замерло, а потом подпрыгнуло в груди и застучало с бешеной силой.

– Ты уверен? Может, ты Никиту видел?