Черный олеандр (СИ)

Они станцевали пару медленных танцев. Затем – несколько быстрых. Смеялись и болтали с землянами и заглянувшими из любопытства местными. Снова танцевали. Прогулялись в белую зону и выпили по бокалу вина. Навестили Алису и Тею в фиолетовой зоне, где девушки разучивали местный танец, похожий на значительно усложненный вальс. Обменялись парой слов с Марикой, переглянулись с леди Клариссой, а Катерина с удивлением заметила сидящего рядом с магистрессой кота…

Время то тянулось незаметно, то вдруг пускалось галопом, и уже скоро Катерина совершенно перестала понимать, сколько времени прошло, а сколько осталось. Иногда ей казалось, что бал только начался, а в другой момент вдруг накатывало облегчение от мысли, что уже скоро все закончится – и ничего так и не произойдет. Поймав себя на очередном таком скачке чувств, Катерина решила прогуляться до ближайшего балкона, немного проветриться и подышать свежим воздухом. Показав жестом Виктору, занятому разговором с какой-то богато наряженной дамой, Катерина вышла на балкон.

Едва дверь за ней закрылась, девушка отошла в сторону и прижалась горящей щекой к холодному камню стены, пытаясь понять, почему она чувствует себя так странно. Не пьяной, но какой-то… потерянной. Сосредоточиться с каждым мигом становилось все труднее. Зажмурив глаза, она яростно терла виски, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, и вдруг услышала странный шорох совсем рядом с собой, и тут же ее носа коснулся премерзкий запах. Распахнув глаза, одновременно отпрыгивая назад вдоль стены, к самым перилам балкона, Катерина в ужасе увидела перед собой самое мерзкое существо, какое только могла себе вообразить. Кое-как соединенные куски гниющей плоти неведомая сила соединила в одно огромное движущееся тело. Тело, которое, шаркая и раскачиваясь из-за явного несовершенства своей конструкции, тем не менее, двигалось в сторону Катерины.

«Харраш», - всплыло в сознании Катерины давно слышанное от Виктора слово. – «Кирилл!» - тут же вспомнился и весь рассказ. И вмиг от страха не осталось и следа – лишь отвращение к бедной, безмозглой мертвой твари, чей вечный покой зловредный некромантишка нарушил ради своей мелочной мести. Снова, как и раньше, собрав немного силы в своей руке, Катерина, однако, на этот раз почувствовала не леденящий холод, а пугающую, тянущую в себя пустоту. Но времени анализировать ощущения уже не оставалось, и она протянула руку в сторону харраша, разворачивая ладонь.

Тонкие нити черноты, сорвавшиеся с ладони, вовсе не походили на молнии. Более того, добравшись до харраша они вовсе не стали прыгать по нему – они лишь трогали его кончиками – и начинали окрашиваться в красный цвет, от кончика и дальше, дальше, пока не доходили до ладони Катерины, куда и впитывались, вызывая горячее покалывание. После десятка-другого таких ниточек, харраш подрастерял свои и так довольно небольшие силы и начал сползать на пол, утробно ворча. Еще минута – и он затих и замер уродливой кучей плоти.

И тут Катерина услышала крик из бальной залы.

«Неужели эта тварь – не единственная? Сколько Кирилл их сделал? Неужели он выпустил их в зал, к людям?» - с этими мыслями Катерина рванула дверь на себя, слыша, что к первому крику добавляется еще один, и еще, и еще… Но это не были крики страха. Это были ужасающие вопли, полные боли и страдания.

И сделав лишь шаг внутрь, Катерина поняла – харраши тут вовсе не при чем.

Вся зала, насколько хватало глаз, была затянута облачками густого то ли дыма, то ли тумана. Мутный, грязно зеленый, он мерцал в разноцветных лучах и медленно, лениво плыл. Но вовсе не движения воздуха были тому виной: туман неспешно, но целеустремленно гнался за убегающими от него людьми… Студенты сбивались в паникующие группки, пытались найти выход – но не могли. И Катерина быстро поняла, почему – бросившись к двери на балкон, через которую она лишь несколько секунд назад вошла, она обнаружила, что та не просто заперта – дверь словно стала частью стены, и сдвинуть ее с места было так же нереально.

А очередное облачко тем временем было уже совсем рядом с ней. Не давая ей опомниться, оно подплыло совсем близко и краем прикоснулось к подолу ее платья… И тут же Катерина и сама закричала, не в силах сдержаться – ужасная боль охватила ее ноги до коленей и быстро поднималась выше. Резким движением подхватив юбку, Катерина дернула ее вверх и снова закричала – теперь уже от ужаса: кожа на ее ногах в местах, где к ней прикасался зеленый туман, словно растворялась, таяла, открывая ужасные кровоточащие раны. Ручейки крови уже бежали по ее ногам, образовывая лужицы вокруг совсем еще недавно жемчужно-серых туфелек – но теперь, пропитавшись кровью, они стали багряного цвета.