Черный Отряд

Внутри безымянной крепости запустения оказалось поменьше. Вони тут уже не было – очевидно, Баладитай тут прибрался, когда явившиеся к Шевитье в гости Ворошки улетели. Но зато здесь явно попахивало мертвечиной.

– Нужен свет, – сказал я девочкам. Все еще кое в чем соперничая, обе торопливо сотворили парочку светящихся шариков – вроде блуждающих огоньков. Похоже, этому трюку первым делом учится любой начинающий чародей.

И мы сразу увидели источник запаха. Баладитай заснул за своим рабочим столом, но так и не проснулся. В холодном сухом воздухе его тело неплохо сохранилось.

Я опечалился, но не удивился. Баладитай был стар еще тогда, когда я только родился.

Аркана и Шукрат что-то сочувственно пробормотали.

– Очень некстати, – буркнул я, разглядывая останки архивариуса. – Я рассчитывал, что он поможет мне поговорить с Шевитьей.

– Привет, солдатик, – весело произнесла откуда-то из темноты ворона. – Ищешь, где бы хорошо провести время?

– Ах да. Есть еще и ты, – отозвался я, бродя в поисках масла, чтобы заправить лампу Баладитая. – Еще не все потеряно. Но ничего и не найдено.

– Что? – пронзительно взвизгнула ворона. Я снова поразился тому, как она ухитряется разговаривать таким количеством голосов, используя для этого горло птицы.

– Доверие. – Я вспомнил времена, когда любая ее фраза пугала меня до полусмерти. И решил, что фамильярность порождает.., нечто. Общение с ней уже стало для меня почти привычным. – С чего ты вообще решила, что я стану доверять тебе хоть в чем-то? Мою храбрость подкрепляло сознание того, что она похоронена и пребывает в своеобразной коме.

– Шевитья не даст мне солгать.

Да, как же. Можете назвать меня циником, но я вбил себе в голову, что за все эти годы голем, возможно, вмешивался в нашу жизнь больше, чем Кина. И что его манипуляции невозможно отделить от происков богини. И вообще не исключено, что он такой же обманщик, какой становилась Кина, придумывая уловки для приближения конца света.

– Ну хорошо. Ты ведь дала мне слово, верно? И меня это устраивает. Богиня знает, что мы здесь? И что я задумал?

– Ее внимание обращено не на вас. Девочки тем временем сменили меня, наполняя и зажигая лампы. Хорошие они девочки. Научились о себе заботиться и все делать самостоятельно. И еще они с уважением и восхищением наблюдали, как папочка работает. Или, во всяком случае, гадали, что это на меня нашло, раз я разговариваю с полудохлой на вид вороной. А та мне отвечает, словно разумная.

– Если научишься читать и писать на таглиосском, – сказал я Аркане, – то сама все поймешь, потому что сможешь прочесть Анналы.

– Нет уж, папуля, спасибо. Даже не старайся. Я сказала «нет» вчера, снова говорю сегодня и отвечу «нет» завтра. Потому что не собираюсь влезать в ваши отрядные дела глубже, чем уже залезла.

Суврин тоже так говорил, слово в слово. Попал он к нам в плен, а стал Капитаном Отряда.

– А на меня можешь даже не смотреть, – заявила Шукрат.

Про Шукрат я не думал. И не стану. А вот из Арканы, на мой взгляд, летописец мог бы получиться. Если она согласится попробовать. У нее подходящий характер, чтобы работать в команде.

– Ну, сезон вербовки закончен? – осведомилась ворона.

– Пока, – Я уставился в темноту, стараясь получше разглядеть голема. Света не Хватало. Но демон вроде бы спал.

Или, во всяком случае, не проявлял к нам интереса. И это меня озадачило, потому что я пришел его освободить.

Я пожал плечами. Его безразличие мне не помешает.

* * *

Я отвел Гоблина на другой конец огромного зала, где восседал Шевитья, подальше от чужих ушей. Если бы я прихватил с собой лампу, то увидел бы, насколько точно пол в зале отображает все детали равнины за стенами крепости.

– Кина думает очень медленно, – повторил я для Гоблина основные выводы.

– Поэтому нам нужно все сделать быстрее, чем она сообразит, что мы уже здесь, что мы собираемся нанести ей удар и что у нас есть оружие – достаточно мощное, чтобы ее прикончить. – Копье Одноглазого здесь постоянно мерцало. По нему проворно скользили ниточки света, складываясь в непредсказуемые узоры. Лезвия наконечника стонали, разрезая воздух. Казалось, копье чувствует, что его принесли домой.

Никто не смог бы спорить, что это копье – шедевр особого рода искусства. И никто не смог бы отрицать, что, создавая этот шедевр, Одноглазый достиг таких высот вдохновения, каких не видел за всю свою долгую, но довольно жалкую жизнь.

Многие из шедевров искусства попадают в ту же категорию: единственный триумф гения своего создателя.

– Как только мы доберемся до черной завесы поперек лестницы, она начнет осознавать опасность. И тебе придется действовать быстро. Разгонись как следует, чтобы вонзить в нее копье как можно глубже. Копье Страсти оказалось недостаточно мощным, чтобы ее убить. Но оно для этого и не предназначалось. Зато копье Одноглазого создано специально для богоубийства. Можешь его так и называть – Богоубийца. Сам знаешь. Ты ведь был рядом с ним почти все время, пока он над ним работал. А когда мы оказались в Хсиене, он только им и занимался.