Черный передел

Досадуя на французскую склонность к пустой болтовне, старший шифровальщик сразу перевернул три страницы. На четвертой и пятой он обнаружил неалфавитный и нецифровой шифр, в котором чередовалась знаки нескольких типов:

Несмотря на экзотический вид тайнописи, доктору математических наук не составило труда сразу соотнести знаки с буквами французского алфавита, гласными и согласными, и слогами, ударными и безударными, а все их вместе взятые – со словами, которые мог употребить Корберон, описывая игру в вист с императрицей. К вечеру он взломал код и практически полностью расшифровал депешу.

Его удивил резкий контраст между открытым текстом – с восторженными описаниями Аничкова дворца и губернского бала – и закрытым, наполненным сплетнями и домыслами весьма сомнительного свойства о важных персонах, участвовавших в празднике. Похоже, французский поверенный в делах хотел всячески очернить Екатерину II, ее двор, ее столицу, ее гвардию и армию, а также всю огромную страну перед своим сюзереном – французским королем.

Отто Дорфштаттер, человек в секретной канцелярии новый и далекий от дипломатических баталий, просто не знал, что Франция занимает по отношению к России откровенно враждебную позицию. Провозгласил такую политику Людовик XVI в 1762 году, поставив перед своими дипломатами и разведчиками одну задачу – постепенно удалить Россию от европейских дел, добиться полной ее изоляции.

Франция вмешалась в конфликт в Польше в 1769 году. Она стала поддерживать конфедератов, чьи партизанские отряды сражались против короля Станислава Понятовского и русских полков, его защищавших. Оружие конфедераты закупали на французские деньги, их действиями руководили французские офицеры-инструкторы. Но Польшу русские все-таки успокоили.

В Турции, благодаря интригам французской дипломатии, правительство султана Мустафы III решилось на новую войну с северным соседом. Боевые действия вспыхнули в сентябре 1768 года. Однако победы османам эта война не принесла. Наоборот, после Кучук-Кайнарджийского мирного договора, подписанного в 1774 году, к России отошли обширные территории в Северном Причерноморье, а Крымское ханство получило независимость от прежнего своего колонизатора – Оттоманской Порты.

Некоторые признаки специальной операции имело и «народное» восстание под руководством Емельяна Пугачева. Бунт сильно осложнил внутреннее положение в империи и очень порадовал ее врагов, ведь первая Русско-турецкая война была в самом разгаре. Пугачев получал финансовую помощь от французов и турок. В частности, известно, что в начале 1774 года король Людовик XVI направлял своего эмиссара с 50 тысячами ливров для самозваного «Петра III» через Турцию, Крым и Северный Кавказ в Россию. Другое дело, что русская внешняя разведка, умело действуя в Стамбуле, этому вояжу сумела воспрепятствовать.

Документы, подтверждающие связь Емельяна Пугачева с французскими спецслужбами, попали в распоряжение секретной канцелярии весной 1774 года, при аресте полковника, командира Владимирского драгунского полка Франца Анжели, тридцати девяти лет от роду, по происхождению француза. На русскую службу он поступил в 1770 году, участвовал в боях Русско-турецкой войны и даже удостоился награды – ордена Св. Георгия 4-й степени.

Чувствуя себя в полной безопасности, Анжели осмелел и стал чуть ли не в открытую встречаться с французскими офицерами, попавшими в плен к русским в Польше. После этого за ним установили наблюдение, но бравый полковник ни о чем не догадывался.

Изменив внешность и костюм, он тайно выехал за рубеж и вскоре вернулся обратно в Россию, но не один, а с помощником – неким графом Валисом, который выдавал себя за камергера Венского двора. По приказу Екатерины II, знавшей об операции своей разведки, шпионов нашли в Могилевской губернии и арестовали. После допросов их выдворили из страны, не подвергнув никакому наказанию…

Если кто и интересовал теперь господина Корберона, так это те люди, близкие к императорскому двору, которые были бы способны оказывать Франции услуги совершенно определенного рода.

Как правило, таких людей умелые вербовщики находят.

В них всегда есть некая червоточина. Что может заставить их изменить Родине? Да что угодно: жадность, глупость, трусость, слабоволие, болезненная жажда мести.

Надеясь на подобную находку, французский поверенный в делах уделил госпоже Аржановой в шифрограмме целых шесть предложений, довольно-таки длинных. Конечно, он не написал начальству о том, как, покоренный ее красотой пригласил дворянку из Курской губернии на танец и потом говорил ей комплименты в буфетной комнате за чаем. Корберон дал в отчете лишь профессионально точный психологический портрет молодой женщины. В нем умело сочеталось краткое описание ее внешности и черт характера, которыми, по предположению дипломата, она обладала.