Черный передел. Книга II

Подполковник Аркадий Гринько был малозаметным человеком даже в своей литерной лаборатории, которая занималась психотерапией. И невдомек было кагэбешному начальству, что под их крышей напряженно трудится не только агент ЦРУ, но и лидер Всемирной ассоциации, получивший благословение на эту должность после смерти Ухтомского.

Аркадий Гринько происходил из семьи чекистов, проживавшей на Западной Украине. Смышленого мальчугана приметили еще в школе, зная его пристрастия к наукам, после десятилетки пригласили в спецшколу КГБ, а затем и в академию того же ведомства, где готовили агентуру для работы за рубежом. Как само собой разумеющееся, его, отличного специалиста по психотропной технике, направили на стажировку в США, а затем оставили при советском представительстве в Калифорнии. Он быстро шел в гору, получал звания. Но… однажды попал в самую банальную историю: его застукали в постели с чернокожей проституткой. К тому же Гринько еще и здорово «подставили», выкрав у него из кабинета казенные деньги. Что было делать? Гринько никогда не считал себя слишком идейным, как отец, поэтому, согласился выполнять «отдельные поручения» ЦРУ, дал подписку.

Шесть месяцев назад его отозвали в Москву. Лидеры ассоциации, как и обещали, определили Гринько в одно из самых престижных учреждений – психотропную лабораторию, где ставились опыты по созданию человека-робота. Одного начиняли националистическими идеями, другого – демократическими.

Но последнее задание слегка его удивило. Ему предстояло выехать в подмосковные Люберцы и тайно провести смотр боевых учений неких полувоенно-полуспортивных формирований. Договоренность с руководителем группировки была достигнута неизвестно кем.

На люберецком автовокзале к Гринько подошел гражданин, назвал его по имени.

– Вы к нам?

– Да.

– Поехали.

В «уазике» Гринько завязали глаза. Он недоумевал, зачем такие игры в шпионов, если КГБ посылает его с инспекцией? Не сразу дошло, что задание получено не в целом от комитета, а от непосредственного начальника.

Наконец машина остановилась. По узкой тропке сопровождающие провели Гринько в заброшенный колхозный амбар, переоборудованный в спортзал и боевую площадку для стрельбы. При виде Гринько и сопровождающих лиц десятка три боевиков в белых костюмах каратистов замерли по стойке «смирно».

– Салют, Россия! – выкрикнул старший и вскинул вперед руку, как это когда-то делали фашисты.

– Са-лют! – дружно отозвались боевики.

Гринько усадили на деревянную лавку, стоящую на возвышении. Объяснили, какую задачу сейчас выполняет дружина. Крепкие парни вели учебный бой с применением остро заточенных железных палок и тяжелых булав-палиц. Игрой, соревнованием тут и не пахло. Шел бескомпромиссный бой, то и дело кто-то из боевиков падал на землю, скорчившись в три погибели. К нему подходил фельдшер, смывал кровь, вводил обезболивающее.

Затем группа перешла в тир. И здесь Гринько замер на пороге. Вместо мишеней на деревянных щитах были портреты нынешних руководителей.

– Что это за безобразие? – нахмурился Гринько.

– А разве то, что эти сделали с Русью, не безобразие? – вопросом на вопрос ответил тот самый старший, что встречал Гринько на автовокзале.

– Вы знаете, из какой организации я прибыл сюда?

– Успокойтесь, подполковник, – остановили Гринько два пожилых интеллигентного вида человека. – Мы русские, и вы русский.

– Я украинец!

– Один хрен! Смотрите, как мы умеем стрелять.

На огневой рубеж вышли трое боевиков, вскинули пистолеты Макарова и открыли беглый огонь. Без бинокля Гринько видел, что пули кучно ложились в цель – прямо в лоб Президента СССР.

Гринько смотрел, а сам напряженно думал, что же здесь происходит? Куда он все-таки попал? Какая наглость: стрелять в портреты людей, облеченных властью! В любой другой стране за это живо бы упекли молодчиков в места не столь отдаленные. То ли это сверхсекретный отряд спецназа, то ли национально-патриотическая организация, ставящая целью восстановление монархии. Несомненно, здесь знают, что он из Комитета, но… В бытность Сталина одно слово НКВД заставляло людей дрожать, а ныне… Свобода тоже не всякому народу на пользу…

Во время обеда, когда ему подали свежеиспеченный ржаной хлеб, парное молоко, лук, капусту и огурцы с картошкой, Гринько понял: «Это русские националисты. Ишь, как демонстрируют, что даже в еде они патриоты Руси».

Провожая подполковника, вручили список оружия и боеприпасов, а также снаряжения, необходимого для дальнейшего нормального функционирования группы.

– Кому вручить список? – Гринько думал, что хоть этим вопросом приоткроет туманную завесу.

– Вас кто сюда направил? Ему и вручите. И… надеюсь, не стоит напоминать о том, чтобы вы, подполковник, держали язык за зубами.

– Я никому не позволю так со мной разговаривать! – стиснул кулаки Гринько.

– Идите, Гринько! Вас ждут!…

Повторилась унизительная процедура: Гринько снова завязали глаза, но почему-то повезли иной дорогой, ибо машину больше не бросало из стороны в сторону…