Черный пиар

— Надо же, какая радость! — удивился Юрий. — Нашлась. Где тут у нас заключение экспертной комиссии? Ага, вот оно. А чего это оно все в масляных пятнах? А, вспомнил, я на него, кажется, бутерброд положил. Ну ничего, переживут там в банке.

Гордеев включил ксерокс, откинул крышку, на месте для копируемого объекта уже лежал какой-то лист. Вероятно, его забыли извлечь из аппарата после завершения ксерокопирования.

— Это еще что такое? — Юрий взял бумагу и стал вчитываться. Вскоре на лице его отобразилось крайнее изумление.

— Вот те раз, — произнес Гордеев, осознав, что именно за документ он держит в руках. Это был фрагмент распечатки телефонного разговора Ершова с Батуриным из папки с материалами Веселовского.

Юрий схватил стул, подвинул к стеллажу, взобрался на него и достал с верхней полки папку с компроматом. Тесемки ее были завязаны кокетливым бантиком, Гордеев всегда скреплял их узлом. Явно угадывались следы постороннего вмешательства. Теша себя глупой надеждой, Юрий выдвинул из ксерокса лоток для бумаги — там оставалось всего несколько листов, хотя не далее как вчера Гордеев положил туда внушительную стопку. Стало совершенно очевидно, что кто-то в отсутствие Юрия умудрился снять копии с материалов Веселовского.

— Зайцев! Подлая скотина! — воскликнул Гордеев и бросился вниз к охране.

— Кто дежурил вчера вечером после моего ухода? — тряс он за плечо добродушного охранника Михаила.

— Я, — недоуменно ответил тот. — Сменил Ситникова в девять. А что случилось?

— Кто из посторонних проходил сюда в твою смену?

— Никого не было. Мы не пускаем посторонних после шести.

— Ты хочешь сказать, что никто не приходил сюда после завершения рабочего дня? — не унимался Юрий.

— Вроде нет, — неуверенно ответил охранник.

— Что значит «вроде»? Я тебя спрашиваю, приходил ли кто-нибудь сюда вечером.

— Ну вернулась эта, как ее, Ермолаева, что ли? Ну та, с которой вы работаете. Вы же сами помните.

— Лида? — переспросил Гордеев.

— Ну да, она. Сказала, что забыла свой телефон в кабинете, вернулась за ним.

Юрий точно помнил, как Лида, собираясь уходить, убрала сотовый в сумку. Самые недобрые предположения пронеслись в его голове. К тому же он вспомнил, что, перед тем как уехать, она вернулась и довольно долго была в конторе.

— Как долго она была в здании? — пытаясь ухватиться за последнюю надежду, спросил он.

— Минут двадцать, может, тридцать, — ответил Михаил.

— А больше никого не было?

— Нет, — уверенно сказал Михаил.

— Точно?

— Ага. После того как Ермолаева ушла, я все двери и запер.

— Все ясно, — обреченно махнул рукой Гордеев и зашагал в свой кабинет.

Такого предательства со стороны любимой девушки он не ожидал.

«Значит, она все же встретилась вечером с Зайцевым, — думал Юрий. — И он уговорил ее сделать копию. Но зачем? Для чего она так поступила»?

Гордеев мучился, пытаясь найти оправдание действиям Лиды. Ничего не получалось. Настроение было бесповоротно испорчено. Машинально он отксерил заключение экспертов по делу Сивкова, отнес его Розанову, перекинулся с тем парой слов и вернулся в кабинет. Там его уже ждала Лида.

— Привет! — радостно воскликнула она. — Где ходишь? Я тебя жду. Скоро время обеда, сходим куда-нибудь перекусить?

— Возможно. Лида, как вечер прошел? Что делала? — спокойным тоном поинтересовался Юрий.

— Да ничего, как и сказала, пришла домой, поужинала и спать легла. Первый раз за неделю выспалась, — беззаботно щебетала она.

— Не надо мне врать, — сухо сказал Гордеев.

— Что? Что такое? В чем дело? Когда я тебе врала? — вполне искренне удивилась она.

— Лида, не обманывай меня. Я тебя очень прошу. Лучше признайся сразу, — отчеканил Юрий.

— Признаться в чем? Ты с ума сошел? Что ты от меня хочешь? — Лида начала заметно нервничать.

— Я хочу, чтобы ты, глядя мне в глаза, сказала: Юра, вчера вечером я вернулась в твой кабинет, достала папку с важными документами, сняла с них копию и отдала Зайцеву. И еще я хочу, чтобы ты объяснила мне, зачем ты все это сделала.

— Я тебя не понимаю. Я ничего подобного не делала, — продолжала отпираться она.

— Перестань, — устало сказал Гордеев. — Охранник сказал мне, что только ты приходила сюда вечером.

— Ну и что? — воскликнула Лида. — Я ходила в туалет. И кроме того, я забыла телефон, вернулась за ним.

— Во-первых, для того чтобы забрать телефон, требуется пять минут, ты находилась в конторе, а не в туалете, двадцать минут. Во-вторых, я очень хорошо помню, что телефон ты забирала с собой. В-третьих, когда совершаешь какую-нибудь подлость, нужно быть осмотрительной и внимательной. Ты оставила последний лист в ксероксе.

Лида молчала, Юрий грустно смотрел на нее.

— Ну что ты на меня уставился? — не выдержала наконец она. — Я что, убила кого-нибудь? Зарезала? Что я такого сделала, чтобы поливать меня презрением? Ну отдала я этот долбаный компромат Зайцеву. Что страшного случилось-то? За кого ты переживаешь? За Ершова? Так он подонок, так ему и надо.

— Я за тебя переживаю. Ты поступила подло, — тихо произнес Гордеев.