«Черный пояс» без грифа секретности

Позже — уже после окончания войны, вскоре после капитуляции — официальные лица Дай Ниппон Бутокукай, вероятно, опасаясь того, что оккупационные власти прикажут им расформироваться, сами предприняли попытку реорганизации и возврата к тому статусу, который имелся у Общества до апреля 1942 г. Тогда контроль над деятельностью Син Дай Ниппон Буто-кукай и, соответственно, над ДНБК, перешел к трем силовым министерствам — армии, флота, внутренних дел и двум гражданским — просвещения и народного благосостоянии. В последнем был даже создан отдел обучения боевым искусствам. Целью таких реформ была подготовка военнообязанного населения страны к службе в армии (те, кто застал советскую эпоху, могут вспомнить «начальную военную подготовку» в советских школах) и обучение различным разделам будзюцу непосредственно в войсках, то есть допризывная подготовка, обучение призывников и военнослужащих имераторских армии и флота. Тогда в программу обучения ДНБК, наряду с традиционными дисциплинами, были введены штыковой бой — дзюкэндзюцу и стрельба — сягэки, что окончательно определило заметный военизированный крен в обучении. Это при том, что еще до этого степень милитаризации обучения в японских школах вызывала особое внимание и озабоченность наблюдателей. «Ни в одной стране в мире военная тренировка молодежи во всей сети народного образования не занимает такого большого места как в Японии. Нигде так старательно и всесторонне не культивируется “любовь и уважение” к армии», — писали Е. Иоган и О. Танин[62], а другой наш соотечественник, Б.А. Караев, учившийся в то время в японской школе, вспоминал: «Идеологическое и моральное воспитание учащихся основывалось на рескрипте “О просвещении” императора Мэйдзи 1890 г.

…Уроки морали требовали строгого повиновения конституции и законам империи, развивали патриотические чувства, воспитывали мужество и тем самым способствовали возвеличиванию и сохранению славы империи…

В японских школах уделялось большое внимание также физической подготовке и спорту. В средней школе еженедельно выделялось по два урока таким предметам, как физкультура, боевое искусство (по выбору — фехтование или борьба дзюдо), военная подготовка. Кроме того, один раз в неделю все ученики участвовали в кроссе на 2 тысячи метров… Ученики, добившиеся хороших результатов в спорте, пользовались уважением среди своих товарищей так же, как и отличники учебы.

В 1942 или 1943 г. был введен комплекс физической подготови наподобие нашего ГТО, и все ученики должны были сдать эти нормы: бег на 100 и 1500 метров, перенос бегом тяжести, метание гранаты, подтягивание на перекладине, плавание и т. п. Нормы были трех степеней, но выполнить даже низшую (бронзовый значок) было довольно трудно. Сдавший на ту или иную норму получал соответствующий норме значок, который носил на кителе школьной формы. Я с гордостью носил серебряный значок второй степени, заработанный с большим трудом.

Учитывая военное время, в школе уделяли большое внимание военной подготовке учащихся. Обучение включало строевую подготовку, упражнения по ведению боя, разведку, ориентирование на местности, чтение карт, составление донесений, несение караульной службы и многое другое. При школе имелся склад оружия, где хранились закрепленные за каждым учеником боевая винтовка, а также ручные пулеметы и гранатометы. Занятия вели два старших лейтенента. Курс подготовки был достаточно серьезным, поэтому выпускники школы при поступлении в армию зачислялись кадетами, а после стажировки на действительной службе представлялись к званию младшего лейтенанта.

Один раз в неделю после занятий все классы выстраивались для проведения строевой подготовки. Занятия обычно заканчивались церемониальным маршем. Кроме того, один раз в месяц совершались походы строем, марш-броски с полной выкладкой, военные игры — все это физически закаляло и воспитывало выносливость… Сама система школьного образования воспитывала патриотизм, порой граничащий с фанатизмом, любовь и уважение к вооруженным силам и чувство долга, который призывал учащихся добровольно становиться в ряды защитников родины»[63].

Заметим, что далеко не все рядовые члены и лидеры Дам Нитон Бутокутй были согласны с реформами, наложившими суровый отпечаток даже на жизнь школьников, но не могли сопротивляться давлению силовиков и не учитывать до предела милитаризированную обстановку в стране. Даже один из идеологов японского национализма, уже знакомый нам генерал Исивара Кэндзи воспротивился политике родного военного министерства, вступил в открытый конфликт с генералом Тодзё[64], который, как говорят, лично настоял на создании СинДай Ниппон Бутокукай, был уволен из армии и пересел в 1941 г. из начальственного кресла на место университетского профессора, где продолжил поддержку развития будо уже в качестве частного лица.