Черный пояс по соблазну

– Понятно. С этим дедком мне тоже не мешало бы пообщаться.

– Мы с ним беседовали, он вряд ли тебе скажет что-то стоящее. Весь такой растерянный, ничего не видел и не слышал.

– Во сколько он обнаружил труп?

– Примерно в половине восьмого.

– Интересно, а что сам Тарковский тут делал? Смею предположить, что он просто имел привычку каждое утро, а может, и не каждое, здесь тренироваться. Это первый вариант. А второй – он специально пошел сюда на встречу с человеком, который его и убил.

– Мы пытались пообщаться с его женой, но она была в таком подавленном состоянии, что ничего толком не смогла нам объяснить. Может, вы, Татьяна, поговорите с ней более продуктивно.

– Обязательно, – отозвалась я. – К тому же она является моим клиентом. Сегодня я запланировала встретиться с ней.

Я внимательно и тщательно осмотрела место преступления. Трава в некоторых местах была сильно примята и даже истоптана. Так что, скорее всего, Тарковский тут действительно тренировался, а его убийца знал об этом. Возможно, Валерий боролся со своим убийцей, о чем говорят характерные следы на траве.

В подобных ситуациях я часто вспоминаю всем известного Эркюля Пуаро. Конечно, его архаичность и беззлобность порой вызывают у меня ностальгическую улыбку. Сейчас не то время и не те люди, поэтому независимое расследование частного сыщика требует от тебя решительных действий. Но в одном известный герой Агаты Кристи был прав всегда. Он очень тщательно и детально осматривал место преступления, и это помогало ему безошибочно выйти на преступников. Когда он с задумчивым видом ходил и внимательно все изучал вокруг, то взывал недоумение у присутствующих. И на вопрос: «Что вы тут так долго делаете?» – он отвечал: «Я ищу ошибки, которые оставил преступник». И всегда их находил.

Я старалась не забывать об этом принципе, и он не раз мне помогал. Бывало, находила то, что правоохранительные органы не замечали, делая свою работу небрежно. Вот и в данный момент я пыталась найти те самые «ошибки», совершенные преступником. Но не нашла ничего стоящего, за что мог бы зацепиться мой взгляд. Даже помощник Мельникова стал подозрительно глядеть на меня, мол, что это тут наша Татьяна высматривает, вынюхивает, лазает на коленях, шарит в кустах и траве.

Покинув это место, мы сели в мой «Ситроен», оставленный неподалеку от школы. Я не стала сразу выезжать на основную дорогу, а проехалась вокруг здания, потом прокатилась около тех пятиэтажек. В голове у меня промелькнули некоторые мысли, но я решила, что оформлю их окончательно чуть позже. Сейчас мне нужно отвезти обратно в РОВД симпатичного Ершова, а затем пора уже было отправляться на кладбище.

* * *

Кладбищенский пейзаж всегда вызывал у меня удручающее состояние, хотя на подобных мероприятиях мне приходилось бывать довольно часто: этого требовала моя работа.

На кладбище уже служили панихиду. Я встала на почтительном расстоянии от могилы.

«Преступника всегда тянет на место преступления», – пронеслось у меня в голове.

Я стала рассматривать присутствующих, их было много. Большая масса людей в черном сливалась в одно темное пятно, отчего в глазах начинало рябить. Чуть в стороне, недалеко от меня, стояли несколько женщин и метрах в четырех от них – двое мужчин. Я подошла ближе и только тогда смогла различить Анжелу, Михаила, Юлию… Михаил и Дмитрий стояли рядом с женщиной среднего возраста. «Это, скорее всего, вдова», – предположила я.

Я не решилась подойти близко к гробу, когда началось прощание с покойным, да и незачем мне это было.

Женщины, стоявшие чуть в стороне, тоже влились в общий поток, чтобы проститься с Тарковским.

Безучастными остались только двое мужчин. Они продолжали стоять поодаль и о чем-то увлеченно разговаривать. Такое ощущение, что смерть для них была неким обыденным эпизодом в жизни.

Интересно, кем они приходятся покойному Тарковскому?

Когда все начали потихоньку расходиться, я подумала о том, когда бы мне поговорить с вдовой. Конечно, тут, на кладбище подходить к ней было неуместно, но и оттягивать разговор надолго мне не хотелось. Поэтому я подошла к ребятам, с которыми вчера общалась. Так как Михаил и Дмитрий шли рядом с Вероникой Николаевной, то я подошла к Анжеле, молча кивнула ей и попросила ее помочь мне. Она поняла меня с полуслова, подошла к Михаилу, отозвала его чуть в сторону, переговорила с ним, и Михаил тут же оказался около меня.

– Татьяна, я постараюсь сейчас поговорить с Вероникой Николаевной насчет вашей встречи. А вам я потом позвоню. Вы поедете с нами поминать?

– Нет, я буду ждать от вас звонка. Я понимаю, в каком сейчас состоянии эта женщина, но чем быстрей я с ней поговорю, тем быстрее начну свое расследование.

– Я понял. Ждите звонка, – пообещал Михаил и быстрым шагом направился к своим ребятам, шедшим около вдовы.

Я осмотрела пространство и покидающих кладбище людей – пыталась найти тех двух мужчин, стоявших в стороне, чтобы спросить у Михаила и других ребят, не знают ли они, кто это. Но двух этих субъектов так и не увидела.