Черный поток. Сборник

Военная полиция всполошила весь комплекс, побуждая к активности русских и американцев.

Инопланетянин стоял с видом тоскливым и тревожным. Но когда он заговорил, в его голосе ощущались скорее беспокойство и раздражение, чем ностальгическая грусть.

— Что касается нашей сделки…

— Вы не хотите пройти в здание, П'тери?

— Здесь просторнее. К тому же я прекрасно вижу в темноте.

— Как пожелаете. У нас для вас сюрприз — человеческий труп на льду. Перенести его на борт?

— К трапу. Сферцы заберут его.

— А нельзя ли нам подняться на ваш корабль? Очень было бы любопытно.

— Технология только в обмен.

Коммерческий педантизм пришельца начинал действовать на нервы. Шавони подозревал, что эти существа действительно одержимы какой-то извращенной разновидностью любви — точно Абеляры внешнего космоса, изувеченные философы, преследующие свою Элоизу в ином измерении. И крутили они свой роман, точно роботы или привидения.

— Но труп, П'тери! Что вы скажете насчет трупа? Разве он не стоит того, чтобы краешком глаза взглянуть на ваш корабль?

Инопланетянин энергично потряс головой — сознательно реконструированный жест, вызывающий скрип в его анатомии.

— Нет. Потому что труп — необходимое вспомогательное звено, подпункт основной коммерческой сделки. Мы должны получить представление о способе извлечения мозга из тела. Вы готовы провести такую операцию?

— Думаю, нет. Дайте нам пять лет и…

— Пять лет? Но это смешно!

— Нет, вы меня неверно поняли. Я не имею в виду — ждать. Я имею в виду — за пять лет наши доктора научатся содержать мозг в изоляции. Психологические проблемы — твердый орешек, который еще предстоит раскусить. Скажите, П'тери, а если мозг начнет сходить с ума в изоляции, как в каменном мешке? Ведь они люди — и мы имеем право знать, что ждет наших… собратьев.

— Мы не собираемся причинять вред своей собственности. Все мозги будут иметь сенсорные связи с внешним миром. Конечно, они будут находиться в неподвижном состоянии. Но при этом они не будут оставаться без дела. До помещения в Языковую Луну им предстоит изрядно поработать. Вас волнуют проблемы их отдыха и сна? Для них будет предусмотрено все, в чем нуждается человеческий мозг. Учтите: мы, сферцы, имели дело с разумами тысяч цивилизаций — обитателей космоса, воды, воздуха и земли. Развлечения? У нас достаточно записей вашего телевидения, передач, которые будут демонстрироваться перед их глазами…

— У них останутся глаза?

— Глаза обычно являются неотъемлемой частью мозга — так обстоит дело с представителями семейства гоминид. Разве вы исключение? Мы должны проверить мертвеца. Перенесите его к трапу.

— Конечно, П'тери. Но все же, думается, труп стоит осмотра корабля.

— Почему вы, люди, не можете честно вести сделку? Если бы у вашей цивилизации существовал культ мертвых, как у пылевых китов Ксоргиля, тогда другое дело. Эти пылевые киты — представители живых существ, обитающих в тончайшей пыли яркой туманности, буксируют своих умерших в область звездного сжатия, гравитации, где их мертвецы могут окончательно переродиться в материю звезды и возродиться звездным светом. Поскольку они соблюдают такой культ, их мертвецы стоят дороже. Но ваша культура не заботится о трупах. И лучшее тому подтверждение — ваши передачи! А то, что не имеет ценности для вас, не может иметь ее и в сделке. Разве не ясно?

Шавони крикнул через головы внимавшей этим словам толпы:

— Эй, там, выносите тело к подножию трапа! Они сами заберут его.

— Что ж тут ясного? — пробурчал какой-то русский ученый. — Выходит, мы самые последние в космосе? С кем можно торговать стеклянными бусами, как с вашими утыканными перьями индейцами, которые меняли на бусы драгоценные кожи и скальпы. Как же мы примитивны, в самом деле! Какая ирония диалектики! И все же как естественно, что человеческий дух противостоит такой эксплуатации, такому обирательству, видя перед собой звезды и владычество над природой!

— Похоже, другие существа уже овладели природой и эффективно используют ее в своих целях, — вздохнул американец. — Так что, может, мы еще должны быть благодарны им за то, что им потребовались наши мозги. Даже если они покупают их, точно яблоки в уличном ларьке.

— Напоминаю вам, почтенная публика, — вмешался Шавони, — что ценник, который мы прикрепим к человеческому мозгу, может стать билетом к звездам.

— Это если что-нибудь выгорит на Амазонке, — хмыкнул пожилой астроном из Калифорнии.

Мешковидные уши П'тери вновь раздулись, внимательно профильтровывая этот обмен информацией.

— Сколько еще ждать этого супермозга самовнедрения? — придирчиво поинтересовался он.

— Скоро, скоро, — успокоил его Шавони.

П'тери вновь вскинул руку — с властным и безапелляционным жестом. Было это иллюзией — или ладонь действительно светилась в темноте?

— Что за проволочки? Я слышал такое земное выражение «пудрить мозги». Вы не этим занимаетесь перед их продажей?

— О господи!

Глаза Шавони забегали по толпе в поисках тихони из Управления национальной безопасности, который отвечал за связь с Бразилией.

— Мистер Сильверстон, изложите, пожалуйста, ситуацию, согласно последним сводкам.