Читаем Черный Принц полностью

«И учинил монсеньор шевоше против своих врагов в течение полных восьми недель, и не останавливался ни в одном месте долее 11 дней. И да будет вам доподлинно известно, что с тех пор, как началась эта война против короля Франции, не было у того ещё ни таких потерь, ни таких разрушений, как во время этого шевоше. Земли и добрые города, разорённые в этом шевоше, приносили королю Франции ежегодно больше денег, чем половина его королевства, если не считать доходов от чеканки монет и таможенных сборов в Пуату, что я могу подтвердить вам отчётами, обнаруженными в домах сборщиков налогов в разных городах. Так, Каркассон, Лиму и ещё два других города близ Каркассона покрывали королю Франции каждый год содержание 1000 латников, а кроме того приносили 100 тысяч старых крон на военные расходы. И знайте, что согласно обнаруженным отчётам города в окрестностях Тулузы, которые мы разрушили, и города близ Каркассона, равно как Нарбонн и города близ него, предоставляли ежегодно на войну свыше 400 тысяч старых крон помимо вышеуказанной суммы, как нам говорили жители больших городов и другие люди в тех местах, которые были хорошо осведомлены об этом. И если бы по милости Божьей монсеньор имел бы достаточно денег, чтобы вести эту войну во благо короля и ради собственной чести, он бы легко расширил границы и завоевал много земель, ибо враги наши были сильно подавлены»44.

Конечно, Уингфилд слегка преувеличил тяжесть ущерба, причинённого рейдом экономике французского королевства, но в целом его мысль верна. Жизненно важная для ведения боевых действий экономическая база Лангедока была основательно подорвана. Войска принца уничтожили более 500 населённых пунктов на территории протяжённостью в 300 километров и шириной в 65 километров. Они разрушили как минимум десяток укреплённых городов, а также жилые и торговые кварталы трёх главных центров южной Франции. В этом согласно большинство историков, не исключая и французских: «Невероятное шевоше в Лангедоке Чёрного принца в последние месяцы 1355 года явились для всей провинции беспрецедентной катастрофой»45.

Помимо того, что с разорённых земель в течение нескольких лет невозможно было собирать налоги в королевскую казну, огромные суммы пришлось затратить на восстановление разрушенных укреплений и строительство новых по всему Лангедоку. Возведение городских стен спешно началось в Нарбонне, Авиньонэ, Фанжо, Кастельнодари, Монжискаре, Альзо, Лиму и Карбоне — эти города и местечки получили от короля Жана II значительные льготы и привилегии, без которых они не смогли бы подняться из руин. На взыскание частных долгов заимодавцами из других регионов был введён мораторий, налоговые сборы отсрочены.

Смелое решение Эдуарда Вудстокского продолжить рейд за Тулузу позволило экспедиции добиться большего успеха, чем смог достичь в 1349 году Генри Гросмонтский, который тоже дошёл до Тулузы, но затем повернул обратно. Как следствие, региону был нанесён достаточно поверхностный экономический ущерб, и общий эффект от похода оказался слабым. Принц Уэльский же причинил наибольшие разрушения как раз землям за Тулузой. Кроме того, в рейде многие соратники Эдуарда Вудстокского сумели значительно поправить своё материальное положение и разбогатеть на выкупах, полученных с пленных. Об объёме награбленного можно судить хотя бы по тому, что для перевозки трофеев понадобилась почти тысяча телег.

Финансовый аспект был первой целью принца, но существовал и второй, не менее важный. Эдуард Вудстокский хотел запугать подданных Жана II Доброго так, чтобы они были готовы изменить своей присяге. Англичане шествовали по французской территории, не встречая серьёзного сопротивления, а сильная армия противника под началом наместника и самых старших военачальников избегала встреч с ними, что выглядело как банальная трусость. Принц нанёс сильнейший удар самолюбию французов — как знати, так и простолюдинов. Паника моментально распространилась по всему югу страны. В Монпелье сами же горожане с перепуга уничтожили все предместья, учёные мужи из его знаменитого университета бежали в Авиньон, за ними устремились и многие жители.

Конечно, шевоше сложно назвать истинно рыцарским деянием. Если в мирное время Эдуард Вудстокский был неизменно вежлив и куртуазен, то в походе он руководствовался в первую очередь законами войны и сугубо практическими соображениями, какими бы они ни казались жестокими. Впрочем, в его поступках присутствовала некая доля гуманизма, который вряд ли можно отнести на счёт мягкосердия такого профессионального воина, как принц. Скорее, это вызывалось его несомненной и искренней набожностью.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары