Черный Принц (СИ)

Олаф слышит пламя, разговаривает с ним. О чем рассказывает? О Каменном логе и собственном самоубийственном желании коснуться огня? Или о жизни, такой короткой и по-своему тяжелой? О том, каково это, день за днем сдерживать свою натуру. Жить, зная, что безумен и это безумие - уже навсегда.

Цепляясь за жизнь.

Борясь с собой и огнем.

Он ведь многое успел изменить, этот мальчишка в грязной рубашке, в засаленных штанах с отвисшими коленями. От него сейчас пахнет рыбьей требухой, гнилью, водой речной, и в этом запахе спрятан собственный Олафа страх.

Теперь, дойдя до края, он стал бояться пропасти.

Послушает ли его пламя?

Будет время проверить. И Олаф возвращается один, он ополоснулся, и вода стекала с волос на мятую, хоть и свежую рубашку. Он был бос и дрожал, не то от холода, не то от близости огня.

- Она уснула, - сказал Олаф шепотом. - Пусть поспит… знаете, в последнее время она почти не спит… слышит.

Инголф кивнул.

- И я подумал, что если ее отослать… - беспомощный умоляющий взгляд. И Брокк слышит со стороны свой голос. Все-таки, наверное, он безумно устал:

- "Янтарная леди" уходит в шесть утра.

Растерянный и отчего-то несчастный взгляд.

…конечно. Олафу нельзя появляться на поле. Его ведь ищут. Найдут и сдадут в сумасшедший дом. А Брокку он нужен, пусть невменяемым, но способным удержать зеркало.

- Я отведу ее, - Инголф кладет руку на мокрое плечо. - Слышишь?

Кивок.

- Мы вместе соберем вещи. Я напишу записку. А Мастер проследит, чтобы капитан передал записку в нужные руки. О твоей женщине позаботятся, даже если…

- …мы умрем, - радостно завершил фразу Олаф.

- Именно, - губы Инголфа дрогнули. - Но честно говоря, я предпочел бы иной финал. На эту жизнь, как ни странно, у меня еще планы имеются.

И не только у него.

Инголф положил на стол часы.

Время. Десять часов… и перерыв, чтобы добраться до "Янтарной леди". Кэри станет упрямится, и надо будет придумать ложь, которая походила бы на правду… из Брокка лжец отвратный, но на сей раз он постарается.

Ради нее.

Десять часов… и еще десять… хватит ли на то, чтобы создать три зеркала?

Иного варианта нет, и Олаф, стряхнув воду с волос, подвигает к себе лист.

- Если нет возражений, то вторая вершина за мной… этот район я знаю лучше вас…

Глава 37.

Сквозь сомкнутые ресницы Кэри наблюдала за мужем.

Он появился после полуночи. Куда уходил? Принес с собой запах рыбы, на рукаве вон и чешуя поблескивает дареным сказочным серебром. Тронь такое и растает.

Кэри, удерживая себя от искушения, прячет руки под пуховым одеялом.

Она спит.

Снова спит, потому что именно так ему легче уходить. Поначалу ей и вправду было сложно оставаться в сознании. Оно, сознание, скользкое, с острыми гранями, о которые Кэри ранилась, но не бросала попыток удержаться.

Сознание требовало отдыха.

И тело, разъеденное ржавчиной, тоже. Ржавчина проступала на ладонях, делая их невероятно хрупкими. И Кэри с трудом шевелила пальцами, всякий раз опасаясь, что пальцы эти сломаются.

…как ветки за окном.

- Как ты? - Брокк садился рядом и брал руку-ветку.

Ему можно. Он не причинит боли, Кэри точно это знает. И железные пальцы его будут очень осторожны. Они пробегутся по металлической дорожке, что проступила на ладони и тянулась до самого сгиба локтя, исчезая под кожей. И вернуться вновь, стирая ржавую пыль.

- Уже лучше, - ответит Кэри, глядя в глаза.

Когда он рядом, ей и вправду почти хорошо.

Брокк больше ни о чем не спрашивает, но сидит, держит за руку. Кэри хотелось бы заглянуть в его мысли… чем он выкупил ее жизнь?

Страшно.

Выкупил же… и то лекарство, от которого невыносимо разило мышьяком и анисом, горькое, едкое - Кэри с трудом глотала - появилось отнюдь не из Королевской алхимической лаборатории.

- Брокк…

- Ни о чем не спрашивай, - он отпускает руку и, наклоняясь, касается холодными губами лба. - Все будет хорошо. Я обещаю. Веришь?

- Конечно.

Ей неловко лгать, но иначе нельзя. И сейчас она, притворяясь сонной, считает рыбью чешую на рукавах его. И морщины.

- Кэри, - нежное прикосновение. - Я знаю, что ты не спишь. Можно?

- Конечно.

Он садится рядом, и Кэри скидывает одеяло.

- Замерзнешь, - мягкий упрек.

- Нет.

- Упрямая…

- Расскажи, - Кэри обнимает мужа за плечи, упирается лбом в плечо.

…рыба. И мокрое дерево. Железо старое, разъеденное водой. Сама вода с темным оттенком гнили… и чернила. А на пальцах мел остался. И Кэри, заставив его избавиться от перчаток, обнюхивает пальцы.

- Мне не о чем…

- Врешь.

- Вру, - соглашается Брокк, обнимая ее. Все еще бережно. Осторожно.

От его прикосновений не останется темных пятен, да и те, которые были - на внутренней стороне бедер, на животе, на горле - почти растворились.

- Но так надо, Кэри… - он разбирает спутанные пряди. А Кэри все-таки ловит серебро чешуи, правда, в отличие от призрачного, это не тает на пальцах. - Если бы был иной выход…

Шепот.

И осторожный поцелуй в щеку.

…почти ритуал, один из многих, появившихся в последние дни. Но сегодня Брокк нарушает его.

- Пора собирать вещи, моя янтарная леди, - он ловит пряди губами и пытается улыбаться, притвориться веселым. Вот только веселье это выходит горьким.