Черный проводник

Пулеметная очередь со стороны дома взметнула землю среди лежащих десантников. Вскрикнул и схватился за плечо ещё один из них.

— Не стреляйте! Нихт шиссен! — поднялись над травой руки.

Подбежав к самолету, Марина остановилась, держа на прицеле лежащего в дверном проеме немца. Нога его свешивалась наружу.

— Чего ждём? — нарисовался рядом Марков. — Боишься — укусит?

— Он не один там был… Майор сказал обождать.

Подбежавший сбоку Витька Алеференко дернул за ногу покойника. Труп вывалился наружу и глухо ударился об землю.

— Ну, вот, дорога чистая! — удовлетворенно произнес Женька. — Пошли?

— Спешим? — Неслышно подошедший Гальченко стоял рядом. — Склероз внезапно наступил — занятия забыли? Быстро — не значит в спешке!

Оба парня смущенно замолчали.

— Алеференко — хвост! Марков — контроль пилотской кабины. Барсова, со мной, спину прикроешь! Аккуратнее там, не туда стрельнем — сгорит всё к чертовой матери. Нам тогда спасибо не скажут. На счет три — начали!

Кубарем вкатившиеся в самолет курсанты рассредоточились вдоль борта, держа под прицелом пустой салон. Здесь никого не было, только у задней стены, около двери лежали какие-то мешки и ящики. Секундой позже в самолет запрыгнул майор, и следом за ним неслышно проскользнула девушка.

Тихо… только что-то поскрипывало впереди, там где сидели пилоты.

— Обстановка! — отрывисто произнес майор, держа на прицеле дверь в пилотскую кабину.

— Чисто! Пасу хвост!

— Чисто!

— Держу дверь в кабину, — произнесла Марина.

— В таком разе — начали… — Майор привстал.

Приподнялась с пола и девушка.

Зуммер!

Он донесся со стороны кабины!

На секунду глаза всех присутствующих повернулись в ту сторону.

Бах! Бах! Бах!

В закрытом пространстве самолета выстрелы прогрохотали оглушительно. Витька выронил автомат и ткнулся лицом в пол. Схватился за простреленное плечо Марков.

Появившийся откуда-то сзади, по-видимому, из той самой двери, немец стрелял с частотою пулемета.

В падавшем снаружи колеблющемся отсвете костров и тусклом свете потолочных плафонов было видно, как казавшийся огромным пистолетный ствол медленно перемещается, отслеживая движения Котенка, пытавшейся уйти от неминуемого попадания.

Бах!

Удар в плечо!

Это не пуля — удар сзади!

Кубарем полетев на пол, она успела-таки дважды выстрелить в сторону немца. Увы — безрезультатно. А тот уже наводил своё оружие на Гальченко. Сейчас он выстрелит!

Бах!

Чпок!

Пах!

Пах!

Пистолет немца, наган Котенка и маленький пистолетик в руке майора выстрелили одновременно.

Выронив оружие, немец согнулся пополам. Что-то просипел и сделал несколько шагов вперёд.

Пах!

Пах!

Казалось, самолет содрогнулся от падения тяжелого тела. Майор бросил на него быстрый взгляд и рыбкой нырнул в приоткрытую дверь кабины. Через несколько секунд он вышел назад.

— Чисто тут всё! Обоих: и пилота, и штурмана — наповал!

— А этот… — Марину колотила нервная дрожь.

— Хвостовой стрелок, надо полагать. Со стороны дома его место не видно, вот и уцелел, не стрелял по нему никто. Тот, что на улице — бортмеханик или выпускающий, в транспортном самолете может быть такой член экипажа. Как ребята?

— Марков ранен. А Витька…

— Черт! Моя вина — недосмотрел! Мало вас учили! Эх! — Майор в сердцах двинул кулаком по стенке фюзеляжа. — Это он специально сигнал дал, чтобы все на кабину пилотскую посмотрели. А Витька и купился…

Уже позже, когда убитого Алеференко и раненого Женьку грузили в машину, Котенок подошла к майору:

— Товарищ майор…

— Да? — Он обернулся к ней. Лицо у Гальченко осунулось, и сейчас было видно, что он не так уж и молод.

— А тогда, в самолете… вы меня оттолкнули. Немец же мог и по вам выстрелить…

— Он и выстрелил. — Майор продемонстрировал ей разорванный рукав гимнастерки. — Только не попал.

— Но как же так?! Он ведь вас убить мог!

— Мог. Но не убил.

— Но… почему так? Вы на себя огонь вызвали — зачем? Вы же старше и опытнее нас. Куда более важны и…

— Что делать, Котенок? Не умею я по-другому. Такая уж моя планида, видать — защищать других…

— Кельнер! Ещё пива!

— Да, мой господин.

Четвертая кружка… Ладно бы хоть пиво приличное было. Да где его здесь взять? Так ведь и у немцев оно тоже далеко не везде одинаково хорошее. Или это я уже к Берлину привык? Так сказать, избаловался? Наверное… А что ещё мог себе позволить простой служащий военного министерства, к тому же и не военнообязанный? Пиво, ибо ни на что более существенное скромной зарплаты не хватает. А выглядеть белой вороной среди сослуживцев я отучился уже давно. Точнее — отучили. И правильно сделали, между прочим. Не один такой умник на мелочах погорел, бывали, знаете ли, случаи, да… Мне вот повезло, продержался долго. Но всему приходит конец, вот и сейчас всей спиною ощущается холодок.