Черный рассвет

Наташа замотала головой, чтобы не видеть всей этой мерзости, но, когда опустила глаза, заметила такое, отчего у нее кровь застыла в жилах. Не менее десятка уродливых черных амфибий появилось на ближней стороне ручья, а из воды лезли все новые и новые особи. Некоторые из них при этом разевали рты: непропорционально большие для личинок земноводных, да еще полные множества мелких, острых зубов. Наташа вытянула руку в сторону этой шевелящейся черной массы, не в силах произнести ни звука. Но Тимофей понял ее без слов. Он схватил Наташу за руку и дернул на себя.

– Бежим! – услышала она его хлесткий, как выстрел, окрик и, уже не раздумывая, бросилась за ним в чащу леса.

Бежать! Куда угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от этого ручья и обитающих там ужасных тварей, не уступающих по кровожадности знаменитым пираньям.

Они бежали на пределе сил. Ветки больно хлестали по лицу, но Наташа готова была выдержать и не такое, лишь бы никогда, никогда больше не видеть зубастых черных монстров, меньше чем за минуту дочиста обглодавших скелет олененка. Всякий раз, когда колючая еловая лапа хлестала ее по спине, Наташе казалось, что это хищная амфибия из ручья впивается в кожу своими зубами. Наконец Тимофей перешел на шаг, оглянулся и облегченно произнес:

– Оторвались.

– Ты думаешь, они пустились за нами в погоню?

– А ты видела, как эти чудовища прыгают? – в свою очередь спросил он. – С такой скоростью они вполне могли нас догнать. Надеюсь, они не отходят далеко от воды, иначе…

Тимофей не договорил, но все было ясно и так. Если бы хищные монстры добрались до них, их обглоданные скелеты точно так же украсили берег ручья.

– Что это за твари? – тяжело дыша от быстрого бега, спросила Наташа. – Это ведь не головастики?

Тимофей пожал плечами.

– Мутанты. – Он немного помолчал и добавил: – Знаешь, я думаю, это все из-за метеорита.

– Что именно? – недоуменно переспросила Наташа.

– Нападения животных: лося, потом совы. Это не бешенство, это что-то другое. Как и появление монстров: черных муравьев, гигантской змеи, утащившей Хитера, и этих головастиков-мутантов. Все это как-то связано с метеоритом. Ведь все эти твари появились в тайге после его падения.

Наташа изумленно захлопала глазами.

– Я не понимаю…

– Я тоже ни черта не понимаю, – сердито ответил Тимофей. – Одно ясно: нам нужно поскорее выбираться отсюда.

Наташа вздохнула. Кто бы сомневался.

* * *

Первым делом Тимофей зарядил ружье. Хватит плутать по лесу безоружными. Того и гляди, повстречается еще какой-нибудь монстр, от которого уже не удастся сбежать, как от обитающих в ручье амфибий-мутантов. С заряженным ружьем на плече Тимофей сразу почувствовал себя увереннее, но это продолжалось недолго. Ровно до того момента, как он взглянул на небо. Над головой висела сплошная серая мгла без малейшего просвета, которая совсем скоро должна была смениться непроглядной чернотой ночи. Причем с надеждой, что им удастся хоть как-то сориентироваться по звездам, сразу пришлось расстаться. Плотная пелена облаков, затянувших небо, не оставляла для этого ни единого шанса. А если еще и пойдет дождь… Нет, лучше об этом не думать.

Тимофей повернулся к Наташе.

– Надо готовиться к ночлегу.

– Нет, – замотала головой она и посмотрела на него, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.

Под впечатлением этого беззащитного взгляда Тимофею тут же захотелось изменить свое решение, но он поборол в себе этот мимолетный порыв, хотя сердце разрывалось от жалости.

– Ничего не поделаешь. Вот-вот наступит ночь. Так что пока окончательно не стемнело, нам лучше подыскать какое-нибудь укрытие. Не хочу тебя расстраивать, но я даже не смогу развести костер. Спички и зажигалка были только у Хитера.

Наташа часто заморгала. Тимофей решил, что она сейчас расплачется. Но она сдержалась, обреченно кивнула головой и тихо произнесла:

– Хорошо.

Для ночлега они выбрали огромный выворотень засохшего, накренившегося кедра. Окончательно рухнуть на землю лесному исполину не позволили соседние деревья, и он стоял, уперевшись стволом в их смыкающиеся кроны. В наступивших сумерках выворотень и сам напоминал диковинного монстра, взметнувшего над землей свои корни-щупальца. Яму под корнями Тимофей забросал свежесрубленным лапником, соорудив из него некое подобие постели. Для пущей надежности лучше было бы построить шалаш, но для его каркаса требовались жерди. Тимофей, правда, попытался вырубить их, но, пока возился с одной, в тайге окончательно стемнело, и им пришлось довольствоваться тем, что есть.

Он на ощупь разгреб кучу лапника и велел Наташе забираться туда. Она беспрекословно подчинилась (смирившись с неизбежным, Наташа превратилась в послушную исполнительницу – он говорил, она делала), но когда он остался на краю ямы, спросила:

– А ты?

Тимофей покачал головой.

– Кому-то из нас придется дежурить, здесь наверняка водятся и другие монстры. Спи, позже я тебя разбужу.

Но она не уснула. Хотя Тимофей и не видел в темноте ее лица, чувствовал, что она смотрит на него.

– Чего не спишь? – сердито спросил он.