Черный рассвет

– Не курю, – пробурчал Денис и отвернулся.

Майор нисколько не смутился и, ехидно улыбаясь, сказал:

– Вижу, на нашу Надежду Прекрасную глаз положил… Да вижу, вижу. Не напрягайся. – Он похлопал Дениса по плечу. – Только такие, как ты, для нее – пустое место. Ничего тебе, парень, не светит. Так что плюнь и забудь.

– Это мы еще посмотрим, – хмуро произнес Денис.

– Чудак. Я ж тебе помочь хочу. – Майор приблизил к Денису лицо и доверительно зашептал: – Она же шлюха, редкостная стерва. Знаешь, кто ее любовник? Сам генерал Озеров, начальник исследовательского Центра. Думаешь, почему она и капитан, и кандидат наук? Все одним место заработала в генеральской постели. Так что мотай на ус и делай выводы.

– Пошел ты!.. – Денис резко оттолкнул жавшегося к нему майора.

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Он с трудом сдержался, чтобы не заехать шептуну в его грязное рыло. Тот это сразу почувствовал и отступил назад.

– Я-то пойду. Да тебя дурака жалко, – огрызнулся майор. – Чем искры метать, лучше подумай над моими словами. Не веришь, любого из наших спроси.

Он бросил на землю нераскуренную сигарету и вихляющей походкой зашагал прочь, а в голове Дениса все еще звучали его последние слова: «Не веришь, любого из наших спроси».

* * *

К концу дня лагерь разительно преобразился. Разведчики установили в центре длинный обеденный стол, связанный из ровных, гладко оструганных жердей. Несмотря на то, что у них не было при себе гвоздей, они прекрасно обошлись стальной проволокой. Вместо кривого, наполовину сгнившего бревна, они вкопали вокруг стола ровно отпиленные чурбаки, на которые уложили обвязанные жерди – получились настоящие скамейки, а трухлявое бревно пустили на дрова. На месте потухшего костра выкопали неглубокую яму, края которой обложили кусками дерна, превратив в удобный, защищенный от ветра очаг. Благодаря им в лагере появился настоящий умывальник, сооруженный из подвешенной на дерево пятилитровой пластиковой канистры, и деревянные мостки к роднику, позволявшие ходить за водой без боязни промочить ноги. Правда, не все их приготовления были понятны. Например, натянутая вокруг поляны сигнальная лента привела Надю в полное недоумение. Она поинтересовалась у Дениса. Но тот был не в настроении, пробурчал хмуро:

– Запретная зона. – И отвернулся.

Надя обратилась с тем же вопросом к его командиру, но Мещерин вообще не стал с ней разговаривать.

– На инструктаже все узнаете, – бросил он на ходу и прошел дальше.

Надо же, на инструктаже! Может, он еще и вечернюю перекличку введет? А что, было бы забавно. Капитан Панина? Я!

В надежде, что Синявскому известно больше, Надя отправилась за разъяснением к нему. Подполковника она нашла в баклаборатории, где он рассматривал под микроскопом сегодняшние образцы почвы. Но Дмитрий Романович сам ничего не знал.

– Да-да, – рассеянно покачал головой Синявский. – Он мне тоже говорил про инструктаж. Просил, чтобы я собрал всех к семи часам.

Оторвавшись от микроскопа, он взглянул на наручные часы.

– Кстати, Надюша, нам уже пора идти.

– А ваш образец? – удивилась Надя.

Синявский пренебрежительно махнул рукой в сторону микроскопа.

– Пустое. Все то же самое, никаких изменений. Мне кажется, в Москве больше информации, чем у нас.

– Вы разговаривали с Петром Леонидовичем? – взволнованно спросила Надя.

Синявский нахмурился.

– Недолго. Здесь очень неустойчивая связь, часто обрывается. А иногда вообще не удается связаться. Место, что ли, такое? – Он пожал плечами. – Ну, идемте, Надя. А то наш центурион уже наверняка заждался.

– Почему центурион? – растерялась Надя.

– Ну, как же, начальник охраны, – усмехнулся Синявский. – А вы не находите, Надя, что этот лейтенант даже похож на древнеримского центуриона?

Надежда рассмеялась. Хорошо, что сам Мещерин сейчас не слышит Дмитрия Романовича. Хотя, возможно, ему пришлось бы по душе такое сравнение. Все-таки центурион – это и благороднее, и благозвучнее, чем Лютый, как называли своего командира разведчики, о чем Наде по секрету сообщил Денис.

Разведчики так заинтриговали всех своими приготовлениями, что на объявленный Мещериным инструктаж научная группа собралась даже раньше назначенного срока. Когда Надя с Синявским вышли из палатки, остальные уже собрались на поляне. Щербаков, Писарев и Исакова сидели за столом, как примерные ученики. Зоя Карловна еще и положила перед собой открытый блокнот. Волков хотя и не садился, но стоял рядом, словно дежурный по классу. Если бы напротив висела школьная доска, он, наверное, вытер ее. Надя попыталась настроить себя на серьезный лад, но это ни к чему не привело. Она даже вынуждена была прикрыть лицо рукой, чтобы скрыть улыбку. Последняя шутка Синявского неожиданно вызвала у нее внезапный приступ веселья.

Ровно в семь появился центурион Мещерин, его бойцы в полном составе раскатывали что-то по земле за сигнальной лентой. Только возле палатки, куда разведчики сложили свое снаряжение, остался один вооруженный часовой.

– Товарищи офицеры, – начал Мещерин, обратившись к присутствующим.