Черный разрушитель

— В вашем плане содержатся три ошибочных посыла, — ответил тот. — Во-первых, вы склонны рассматривать его всего лишь как животное. Во-вторых, вы забыли, что, полакомившись Джарвеем, он может быть сыт — если, конечно, он его ел. И еще вам представляется, что он вас ни в чем не заподозрит. Так поставьте чашу на пол. Посмотрим, как он на это отреагирует.

Эксперимент Кента был достаточно обоснован, хотя и вызывал сомнения. Существо уже проявило способность жестко реагировать на неожиданные ситуации. Его поведение в закрытом лифте нельзя было недооценивать. Это было мнение Гроувнора.

Керл уставился немигающим взглядом на тех, кто поставил перед ним чашу. Они тут же отошли, а Кент выступил вперед. Керл узнал в нем того, который утром вытащил оружие. Он посмотрел на двуногого, потом переключил свое внимание на чашу. Его усики учуяли волнующее излучение идов. Оно было очень слабым, таким слабым, что он его и не заметил бы, если бы заведомо не сосредоточился на его источнике. Иды содержались в жидкости в такой концентрации, что были для Керла почти бесполезны. Но все же вибрация была, и достаточно сильная, чтобы объяснить ему происходящее. Керл с рыком поднялся на ноги. Он схватил чашу присоском одного из согнутых щупалец и выплеснул ее содержимое прямо в лицо Кенту, с криком отпрянувшему назад.

Керл тут же швырнул чашу в сторону и щупальцами толщиной в трос обхватил грудь орущего человека. Его не пугало оружие на поясе Кента. Он чувствовал, что это всего лишь вибрационное оружие, а не дезинтегратор. Он швырнул визжавшего Кента в угол, но потом с какой-то долей испуга подумал, что надо было его разоружить. Теперь, возможно, придется раскрыть перед ними свои способности.

Кент одной рукой яростно стирал с лица жижу, а другой схватился за оружие. Дуло вздрогнуло, и белый луч ударил прямо в массивную голову Керла. Усики-уши зашевелились, автоматически сводя на нет энергию оружия. Круглые черные глаза сузились, когда он увидел, что за оружие схватились и остальные.

Гроувнор, находившийся возле двери, резко приказал:

— Стойте! Мы потом пожалеем, если сейчас поддадимся панике.

Кент щелкнул затвором и удивленно посмотрел через плечо на Гроувнора. Керл скорчился на полу, зло поглядывая на человека, который вынудил его раскрыть свою способность воздействовать на внешние источники энергии. Но делать было нечего — оставалось только ждать последствий.

Кент все смотрел на Гроувнора, глаза его сузились.

— Какого дьявола вы тут командуете?

Гроувнор промолчал. Его роль в инциденте на этом была исчерпана. Он вовремя распознал эмоциональный всплеск и произнес нужные слова соответствующим тоном. Теперь не играло роли, что те, кто подчинился его приказу, будут спрашивать, имел ли он право давать команды. Критический момент миновал.

Его действия не имели никакого отношения к тому, виноват ли или невиновен был зверь. Его вмешательство влияло не на его судьбу, а на то, что эту судьбу должны решить авторитетные специалисты, но никак не один человек.

— Кент, — холодно сказал Зайдель, — я не верю, что вы действительно потеряли власть над собой. Вы намеренно пытались убить кота вопреки приказу директора оставить его живым. У меня есть все основания составить рапорт о случившемся и потребовать, чтобы вы понесли наказание. Вам известно, в чем оно заключается: в лишении вас руководящей должности в своем отделе и в лишении права избираться на аналогичные должности в любом другом из двенадцати отделов.

Группа мужчин, в которых Гроувнор узнал подчиненных Кента, тревожно зашумела.

— Нет-нет! Оставьте эти глупости, Зайдель! — крикнул один из них.

Другой был более циничен:

— Не забывайте, что есть свидетели и у другой стороны.

Кент обвел присутствующих угрюмым взглядом.

— Корита был абсолютно прав, — сказал он, — когда говорил о почтенном возрасте нашей цивилизации. Она явно клонится к упадку, — в голосе Кента слышалась дрожь. — Боже, неужели здесь нет человека, который бы оценил весь ужас происходящего? Джарвей мертв уже несколько часов, а эта бестия, виновник его смерти — кто этого не знает? — лежит себе здесь, даже не закованный в цепи, и замышляет новое убийство! И жертва его, возможно, здесь, в этой комнате. Что же мы за люди? Дураки, циники или упыри? Или наша цивилизация уже дошла до того, что даже об убийце мы можем рассуждать с сочувствием? — Он уставился налитыми кровью глазами на Керла. — Мортон был прав. Это не животное. Это сам дьявол, поднявшийся из самых глубин ада этой забытой богом планеты.

— Не разыгрывайте тут мелодрамы, — сказал Зайдель. — С точки зрения психологии ваши выводы не выдерживают никакой критики. Мы не упыри и не циники. Мы обыкновенные ученые, и кот для нас — объект исследования. Теперь, когда он находится под нашим наблюдением, вряд ли он способен напасть на кого-либо из нас. Один против тысячи — слишком малая вероятность. — Он осмотрел всех и продолжил: — Поскольку Мортона здесь нет, я предлагаю: давайте проголосуем. Все слышат?