Черный риелтор, или Квадратные метры жулья

– А ты просто скажи, и все. Сразу станет легче. Мы не должны скрывать друг от друга какие-то тайны. Помнишь, как мы договаривались: говорить только правду, а если правду говорить нельзя, то лучше вообще промолчать.

Аркадий снова задумался и потом решился:

– Только ничему не удивляйся. Меня зовут не Антон. И я вообще не тот человек, за которого себя выдавал все это время.

Маша посмотрела на него добрыми глазами и ответила:

– Я знаю, родной. Я все знаю.

– Как это понимать? И что ты вообще знаешь? Как это может быть? – поразился Аркадий.

– Очень просто. Только, пожалуйста, не воспринимай то, о чем я тебе сейчас расскажу, как поступок хитрого и скрытного человека, ищущего во всем только выгоду. Хорошо? – И она положила руку на правое колено Аркадия.

– Ну что ты? Как тебе такое в голову могло прийти, что я буду относиться к тебе таким образом? – по-прежнему не понимал аферист.

– Ладно. Однажды ты пошел в магазин купить сигареты. Это было почти месяц назад, когда ты только переехал ко мне жить. А я сидела и смотрела телевизор. Ну, щелкала по каналам. Был повтор какой-то передачи про квартирных мошенников. Я засмотрелась, сама не знаю почему. И в рубрике «Их разыскивает милиция» показали твой фоторобот под именем Аркадий и фоторобот твоего друга, в котором я сразу узнала Алениного Митю. Я не поверила глазам, но совпадение было слишком очевидным. Не знаю, что со мной произошло в тот момент. Меня словно в прорубь кинули. Все даже внутри сжалось. Я начала действовать, словно зомби. Когда прошел первый шок – ты уж меня прости! – но я стала рыться в твоих вещах и нашла загранпаспорт с твоей настоящей фамилией. И твое подлинное имя совпало с обнародованным по телевидению. Я поняла, что наше знакомство с тобой было не случайностью… Я не стала рассказывать об этом Алене, чтобы совсем не расстраивать ее. Да и сейчас мне не особенно хочется говорить о том, что я узнала. Кстати, у тебя очень красивое имя и фамилия. Так что мог бы мне и раньше об этом рассказать.

Сидевший за рулем Аркадий на какой-то миг потерял дар речи.

– Что же ты молчишь? – с любопытством взглянула на него Маша. – Я это рассказала, чтобы ты мог быть во мне уверен.

– Какая уверенность? Какое к черту имя? Какая фамилия? Все это время ты знала, что я преступник, и не говорила ни слова?

– Ты же сам назвал меня своим ангелочком. А у ангела задача одна – любить и оберегать любимого избранника. Возможно, слепо. Поэтому я и торопила тебя с отъездом, чтобы мы побыстрее исчезли отсюда.

– Я не верю собственным ушам. Я отказываюсь это понимать, – тихо твердил Аркадий.

– Не переживай, пожалуйста, так сильно. Мы уже совсем скоро будем очень далеко отсюда, и все пойдет по-другому. Вот увидишь. Все плохое останется здесь, а с собой мы заберем только хорошее и светлое, – заключила Маша и дотронулась до головы Аркадия, нежно проведя по волосам пальцами.

Это было сказано с такой невыносимой нежностью, что у Аркадия перехватило горло. Он не мог отвечать, поэтому лишь кивнул, украдкой вытерев слезу, выкатившуюся из уголка глаза. И тут ему на мобильник позвонила Надя.

– Аркашенька, с утра я собрала все вещи, чтобы переехать к сестре. Но стоило мне открыть входную дверь, как к нам ворвались бандиты, но не те, что были в первый раз, а какие-то другие, – быстро говорила она, и ее голос заметно дрожал. – Они были не в себе от ярости. Аркаша, они убили Клауса и сильно избили Наташу. Обыскали всю квартиру. Они хотят знать – где ты. Я сказала им, что ты ушел из моей жизни давно и навсегда, но они не поверили и стали пытать Машеньку. Тогда я отдала им эти сто тысяч долларов и поклялась жизнью детей, что не знаю, где ты находишься. Толстяк позвонил какому-то Кроту, и тот приказал им уйти. Они пробыли у нас почти весь день, всю ночь и ушли только сейчас. И мне кажется, что они сидят в машине около нашего подъезда. Я не знаю, что мне теперь делать.

– Никому не открывай дверь. Сиди и жди, пока я все не улажу, – приказал Аркадий.

– Хорошо, любимый. Я сделаю все, как ты скажешь. Только не бросай нас.

– Все. Не будем терять время. Пока.

Выключив телефон и все еще пребывая в состоянии шока от услышанного, Аркадий повернулся к Маше, а его машина продолжала двигаться по шоссе и рассекать туманную пелену, которая укрывала землю, несмотря на то что стоял солнечный весенний день. Он уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, когда девушка вдруг закричала, указывая рукой на дорогу:

– Мама! Мы сейчас врежемся!