Черный роман

В спорах с нами наши оппоненты могли бы возразить, что мы слишком многого хотим, требуя от буржуазных авторов правдивого изображения политических конфликтов современности и верной оценки сил, принимающих участие в этих конфликтах. Но изобличительная линия западной реалистической литературы и ряд романов детективного жанра свидетельствуют о том, что талантливый и честный художник, даже если ему и не удается полностью преодолеть ограниченность своей классовой концепции, все же в состоянии верно показать хотя бы отдельные стороны общественных процессов. И отсутствие такого рода достижений в области шпионского романа должно привести нас к логическому выводу о том, что авторы этих произведений страдают отсутствием или таланта, или честности, или того и другого вместе.

Разумеется, в англо-американской массовой продукции встречаются и произведения, которые далеки и от антикоммунистической клеветы. Авторы таких романов — иногда из чувств порядочности, иногда из коммерческих соображений — обращаются к описанию более нейтральных в политическом отношении ситуаций и доказывают своими книгами, что для создания шпионского романа (пусть даже и с буржуазных позиций) совсем не обязательно выдумывать «красных шпионов» и «агентов Москвы». Характерный пример в этом смысле— роман Питера О’Доннела «Модести Блейз». Образ Модести Блейз получил широкую популярность на Западе благодаря самой книге, а также ее экранизации, причем в фильме роль всесильной шпионки исполнила Моника Витти. Причину такого успеха следует искать не столько в литературных достоинствах романа, сколько в свежести сюжетной находки. Наконец-то после целой галереи шпионов-мужчин, создаваемой в течение двух десятилетий, О’Доннел догадался придумать и героиню, не менее опасную и удачливую в шпионаже, чем мужчины. Модести Блейз служит в британской разведке. С помощью одного из сотрудников по имени Вилли она ведет борьбу против «Страшного» Карца, авантюриста высокого класса, решившего прибрать к рукам одно из государств. Речь идет о Кувейте: запасы нефти в этой стране могли бы обеспечить Карцу огромное богатство и неограниченную власть. К несчастью для «Страшного» Карца, автор выставляет против него на шахматную доску борьбы очаровательную, но не менее «страшную» Модести Блейз, которая, разумеется, выигрывает партию, сделав мат в несколько ходов.

Подобную же фантасмагорию преподносит нам и Ян Стюарт в своем романе «Станция-3, ультрасекретно». Однако здесь речь идет не о нефти, а о более страшном продукте — «абсолютном бактериологическом оружии». Это чудовищное «оружие» похищено из ультрасекретных лабораторий, где оно производится и откуда ни теоретически, ни практически оно не могло исчезнуть. Словом, что-то вроде «загадки запертой комнаты» в шпионском варианте. При этом речь идет не о политической операции, а о шантаже крупного масштаба, цель которого — баснословная сумма. Книга изобилует совершенно невероятными вещами, но, как пишут в журнале «Экспресс» Буало и Нарсежак, «искусство Яна Стюарта и состоит в том, чтобы заставить нас принимать невозможное, усыпить чувство достоверности, к которому постоянно взывал классический полицейский роман. Оригинальность современного приключенческого романа как раз и состоит в том, чтобы силой разума разрушить критический дух».[79] Как нам кажется, последний довод не нуждается к комментариях.

В массе шпионской литературы, не состоящей открыто на службе у антикоммунизма, можно найти и некоторые серьезные произведения, как, например, «Берлинский меморандум» («The Quiller Memorandum») Адама Холла. Этот английский автор, подписывающий иногда свои книги именем Элстон Тревер и живущий во Франции, в поисках своего противника стоял на правильном пути: это возрождающийся в ФРГ нацизм. Главный герой романа — английский разведчик Квиллер, перед которым поставлена задача — раскрыть имена шефов одной тайной фашистской организации, готовящей нацистский переворот. Итак, борьба ведется между Квиллером и тщательно законспирированными фашистами, намеревающимися с помощью героя проникнуть в английскую разведку и уничтожить имеющийся там компрометирующий их материал. Повествование Адама Холла реалистически убедительно в своих деталях, и, что не менее важно, его герой гораздо более обыкновенный, реальный человеческий образ, чем все эти духовно убогие сверхчеловеки, столь распространенные в шпионской беллетристике. Квиллер действует не из любви к опасным ситуациям и не из врожденного чувства долга — он сознательно идет на риск, поскольку на собственном опыте знает, что такое нацизм.