Черный ростовщик

Через несколько десятков шагов на пути попался еще один ручеек. Затем просека оборвалась. Тот, кто ее прокладывал, лежал поперек нее, лицом вниз. Эспада осторожно опустился рядом на колено и коснулся шеи разбойника. Раньше, чем он нащупал пульс, пальцы коснулись чего-то вязкого и липкого. Сомневаться в том, что это такое, не приходилось. Кровь темнела и на траве, и на листьях папоротника.

— Ему перерезали глотку, — прошептал Эспада. — А с остальными, похоже, этот номер не прошел.

Монах перекрестился сам и перекрестил покойника, пробормотав себе под нос несколько слов. Эспада вытер пальцы, поднялся и махнул рукой, показывая, что пора идти дальше.

Упомянутые им остальные разбойники обнаружились буквально через несколько шагов. Вначале Эспада заметил прилично одетого сеньора в расстегнутом синем камзоле. Тот сидел, привалившись спиной к дереву и склонив набок голову. Рана на груди позволяла с уверенностью утверждать, что усадили его туда насильно, выстрелом из мушкета почти в упор. Покойник перед смертью, впрочем, тоже не оплошал. Его правая рука все еще сжимала эфес шпаги, клинок которой глубоко вошел в горло худощавого мужчины, скорчившегося у ног сеньора в синем. Под трупом виднелся мушкет. С одной стороны — потертый треснувший приклад, с другой — ствол.

Еще полтора десятка тел валялось на круглой прогалине. Этих всех ограбили подчистую, даже сапоги сняли. Груженные трофеями, грабители становились менее опасными преследователями, но их тут была не одна банда, и с гибелью очередной партии искателей чужого кошелька конфликт только усилился. Очередная пальба далеко справа, где-то в районе берега, заставила дона Себастьяна внимательно прислушаться. Падре бросил на него вопросительный взгляд.

— Стреляют залпами, через равные интервалы, — полушепотом пояснил Эспада. — Это уже не бандиты, это наша пехота.

— Молю Господа, чтобы именно наша, — вздохнул монах. — В этих краях не только у Испании есть своя армия.

— Нет, падре, будь это серьезное вторжение, без артиллерии бы дело не обошлось, — не согласился Эспада.

Артиллерия заявила о себе, едва прошли еще с полсотни шагов. Над джунглями гулко раскатился выстрел из пушки. Ему ответил другой, не такой громкий. Еще с минуту доносился только треск мушкетов, а потом все звуки перекрыл громовой залп. Орудий двадцать, никак не меньше. Пальба в джунглях утихла, как умолкает всякая мелочь, когда лев громовым рыком оповещает окрестности о своем выходе на охоту, но вскоре возобновилась снова.

— Это становится совсем интересно, — усмехнулся Эспада. — Падре, у вас в кошельке все сокровища испанской короны?

Монах возвел очи к небу, то ли испрашивая совета, то ли пересчитывая свои богатства, и ответил:

— Наверное, сотня эскудо[29] наберется.

— Ну, за такие деньги убить, конечно, можно…

С берега прогрохотал еще один залп.

— Но эта музыка стоит куда дороже, — закончил свою мысль дон Себастьян. — Тут явно должно быть замешано что-то еще.

— Или кто-то, — подсказал падре.

— Или кто-то. Надо бы посмотреть поближе на этих музыкантов.

Эспада остановился и огляделся по сторонам. Заросли слегка поредели, но обзор загораживали по-прежнему успешно. Деревья с толстыми ветками, как назло, все как одно были низкорослыми. Высокие пальмы обладали голыми стволами, по которым тоже не особо вскарабкаешься.

— Там дальше, примерно в лиге отсюда, есть одинокая скала, — сообщил монах и рукой показал направление: вперед и вправо. — Она скошена с одной стороны, так что можно будет легко подняться на самый верх. С верхушки и море видно, и берег, где деревьями не скрыт.

— То, что нужно, — кивнул Эспада. — Ведите, падре.

Вблизи скала казалась одиноким обломком, оторванным бушующим зеленым морем от серой гряды. Она лишь слегка возвышалась над окружавшими ее пальмами. С той стороны, что была обращена к морю, скала представала отвесной стеной, но с другой, по направлению к серой гряде, тянулся относительно пологий спуск, круто изгибаясь в самом низу. Природой или человеком там было сложено аккуратное каменное кольцо, и в нем, как в окопе, засел человек с мушкетом. Все его внимание было направлено в сторону берега. Стало быть, за свой тыл он не беспокоился. А ведь там тоже стреляли, пусть и вразнобой. Один раз даже взрыв грянул. Эхо разрыва заметалось между скалами, а этот, в окопе, и ухом не повел.

— Что-то он подозрительно спокоен, — тихо заметил Эспада, опуская на землю поклажу. — Подождите здесь, падре.