Черный ростовщик

— Отлично, — кивнула девушка. — Тогда узнай, а я пока сдам лошадок и, чтобы зря время не терять, прошвырнусь по здешним норам. Может, еще что-нибудь разнюхаю.

— Это может быть опасно, — нахмурился Эспада. — В порту много всякого сброда околачивается, и будет лучше, если…

— Дон Себастьян, — с улыбкой перебила его Диана. — Я здесь выросла. И если тебе когда-нибудь представится возможность осмотреть мое тело, ты увидишь, что это не оставило на нем ни царапины. А сейчас просто поверь мне на слово: здесь я буду в большей безопасности, чем в том форте.

Вообще-то, когда дон Себастьян поверил ей на слово в прошлый раз, девушка заманила его в ловушку. Пришлось даже помахать шпагой, сократив на три единицы местное поголовье разбойников. Будучи благородным идальго, Эспада изгнал эту мысль из головы, и ее место заняла более практичная: не исключено, что девушка, с ее-то образом жизни, действительно может оказаться в большей опасности среди офицеров форта. Мало ли кто из них, кляня свою доверчивость, делился наличностью в этих скалах. Если посмотреть на ситуацию под таким углом, то, пожалуй, Диана была права.

— И где тебя искать, если что? — спросил Эспада.

— Никаких «если что», — мягко возразила Диана. — Будь на пристани, я сама приду. Кстати, на случай, если я его найду, может быть, отдашь мне деньги?

Тревожный звоночек пробился через ее очарование. Дон Себастьян пытался его изгнать, но тот уперся, как испанская пехота в бою. Ни шагу назад.

Ведь про заклад души он, между прочим, пока знал только с ее слов. Да, это выглядело правдоподобно. Да, они с падре сами предложили ей денег. Диана не только не просила, но, оправившись от первоначального удивления, даже пыталась отказываться. Недолго, впрочем, но оно и понятно. Страшно ведь потерять свою душу, тут не до этикета с политесами. Эспада прекрасно ее понимал по своему военному прошлому: когда в желудке пусто, грабить крестьян становилось намного проще.

Все это «да», но есть ли полная уверенность, что девушка, выросшая в такой дыре, сможет выпустить из рук кошелек, в котором больше сотни эскудо даже по самой грабительской обменной стоимости на серебро? И останутся ли ее друзья друзьями, узнав — пусть случайно — что у нее с собой такая сумма? Если на первый вопрос еще можно было с огромным трудом притянуть за уши «да», то на второй — исключительно твердое «нет».

Все эти мысли галопом пронеслись в голове дона Себастьяна — скакали бы так их клячи, они бы наверняка поспели к отплытию брига, — и он покачал головой:

— Мне бы хотелось увидеть тебя еще раз.

— Ты думаешь, от меня так легко отделаться? — усмехнулась Диана, соскакивая на землю. — Ну уж нет.

Эспада тоже спрыгнул с лошади. Те, почувствовав конец путешествия, уже сами тянулись мордами к коновязи. Из трактира вышел невысокий, пожилой уже человек в затертой до дыр кожаной куртке и таких же штанах. Последние были украшены заплатками на коленях, а через прорехи в куртке проглядывала загорелая кожа.

— Привет, Рауль, — окликнула его Диана. — Прими лошадей.

Тот оглянулся, подслеповато прищурился и изобразил на лице подобие улыбки.

— А, здравствуй, непоседа. Кто это с тобой?

— Мой друг.

— Зайдете?

— Я зайду, потолковать надо, а он спешит, — и, повернувшись к дону Себастьяну, добавила: — Значит, встретимся на пристани. И, если благородного идальго не затруднит, его дама предпочла бы, чтобы ждали ее, а не она.

Эспада усмехнулся. Какой бы бедной она ни была, а командовать любила. Кивнув в знак согласия, дон Себастьян поправил шляпу и быстро зашагал по дороге к новой крепости. Алькальда порта он застал все в том же состоянии кипучей деятельности.

— А, это вы, сеньор, — приветствовал тот дона Себастьяна. — Неужели так быстро добыли разрешение?

Одновременно алькальд быстро пролистывал страницы большущей книги. Такой большой, что для нее пришлось выделить отдельный столик.

— Увы, нет, — покачал головой Эспада. — Но я вижу, что корабли свободно покидают порт.

— Корабли, но не люди, — возразил алькальд.

Найдя искомое, он торжествующе ткнул в строку пальцем и метнулся к своему большому столу, как и прежде, заваленному бумагами.

— А этот голландец вообще удрал без разрешения и досмотра, — добавил алькальд. — Поднял якорь, и привет. И что? Вы предлагаете мне средь бела дня утопить иностранное судно? Нет, когда он вернется, мы с ним еще поговорим. Я ему все эдикты против иностранцев напомню! Но сейчас-то что делать?

Что делать сейчас, Эспада не знал.

— А что по этому поводу говорит губернатор?

— Губернатор? А ничего не говорит. Нет его. «Синко Эстрельяс» не вернулся, а дон Луис на нем отбыл. Капитан «Глории»… как же его… ах, да! де Ангостура сказал, что у того еще какие-то важные дела. Спрашиваю: куда он уплыл? Он мне: губернатор ему не докладывает. Закрыл порт, сел на корабль, и привет! Хорошо хоть, купцы пиратов боятся и сами на берегу отсиживаются. Так и они спрашивают: что наша эскадра на рейде делает? Одна «Глория» вдоль берега туда-сюда ходит. А много ли с одного фрегата толку?

— Вчера, как я слышал, троих побили, — вступился за своих спасителей Эспада.