Черный ростовщик

Зацепившись каблуком, Эспада потерял равновесие и грохнулся на спину. Над ним просвистела сабля. С полубака грянули сразу два мушкетных выстрела, и Геркулес, в свою очередь, повалился назад. Его неумелый приятель, отпрянув к перилам, испуганно прикрылся саблей. Эспада резко сел и тут, наконец, вспомнил про свои заряженные пистолеты. Выхватив один, он был готов разрядить его в первого, кто к нему сунется. Внизу лестницы толпилось больше десятка головорезов. Одним пистолетом их, конечно, напугать было сложно, но наставленные с полубака мушкеты — совсем другое дело. Воспользовавшись этой краткой паузой, Эспада, наконец, смог быстро оглядеться и оценить обстановку.

Пираты все еще продолжали напирать, но стойкость испанских мушкетеров сделала свое дело. Отвоевав половину шкафута, англичане остановились и дальше уже не могли продвинуться ни на шаг. Их капитан благоразумно оставался в арьергарде, откуда мог спокойно руководить этим побоищем. Невысокий, длиннорукий, в золотистом парике, локоны которого свисали чуть ли не до пояса, он чертовски сильно походил на обезьянку в красном офицерском мундире. Еще пара алых мундиров виднелась в первых рядах, должно быть, воодушевляя пиратов личным примером. Не слишком успешно. Одного как раз в этот момент закололи. Второго, упавшего на палубу, добивали мушкетом. Из еще действующих «мундиров» оставался только капитан. В него-то Эспада и прицелился.

Напарник Геркулеса — тот самый неумеха — вдруг дико завопил и метнулся вверх по ступенькам, замахиваясь саблей так, словно хотел закинуть ее на корму «Сан-Фелипе». Эспада вскинул шпагу. В следующее мгновение одновременно произошло сразу четыре события: пират сам насадил себя на острый клинок; залп из нескольких мушкетов с полуюта изрешетил бедолагу, поразив заодно еще тех двоих, что рванулись было следом; Эспада спустил курок, а умирающий пират-недотепа ударил его рукоятью сабли по руке. На фоне общего шума пистолетный выстрел бухнул до неприличия тихо, словно бы извиняясь. Впрочем, ему действительно греметь было не о чем. Удар рукоятью сбил прицел, и вместо груди пуля ударила пиратского капитана в бок, вырвав клок ткани и мяса. Англичанин не вскрикнул, а только зашипел, как жир на раскаленной сковородке. Зажимая одной рукой рану, он тяжело оперся о фальшборт, не позволяя себе упасть.

Кто-то из пиратов бросился на помощь своему капитану, кто-то впал в панику, а к испанским мушкетерам очень своевременно подошло подкрепление. В бой вступили матросы «Сан-Фелипе», которых вел сам дон Мигель со шпагой в руке. Их удар окончательно решил исход схватки. Плотный отряд англичан был смят, рассеян и рассеян. Уцелевшие бросали оружие и сдавались на милость победителя.

Единственным, кто пытался продолжить борьбу, был их капитан, однако двое мушкетеров повалили его лицом на палубу и скрутили руки за спиной. Но даже после этого неугомонный англичанин не сдался. Он извивался точно уж и изрыгал проклятия, путая испанские и английские слова. Один из мушкетеров стукнул его прикладом по затылку. Англичанин прикусил язык и затих. Только глаза сверкали по-прежнему яростно.

— Карамба![15] — проворчал Эспада, спускаясь по лестнице и разглядывая пострадавшую в схватке одежду. — Весь колет кровью заляпал.

— Надеюсь, не своей? — спросил дон Мигель.

Даже сейчас он выглядел аккуратным и невозмутимым кабальеро, словно не вышел только что из яростной схватки, а волшебным образом переместился на палубу «Сан-Фелипе» откуда-нибудь из залов Эскуриала.[16] Дон Себастьян в ответ покачал головой и снова поправил съехавшую шляпу.

— Вот и хорошо. Тогда у вас нет оснований браниться в моем присутствии. Достаточно того, что мои уши ежедневно терпят от дона Франциска.

— Простите, дон Мигель.

Мушкетеры рывком подняли английского капитана и поставили его на ноги. Пуговицы на мундире поотлетали в процессе пленения, а сам мундир был основательно порван на груди. Парик свалился с головы и теперь валялся у фальшборта, как грязная скомканная тряпка. Собственные седые волосы, всклокоченные и растрепанные, в сочетании с яростным взглядом придавали англичанину диковатый облик. Едва оказавшись на ногах, он снова начал дергаться и невнятно ругаться, за что был наказан прикладом вторично.

— Повесить негодяя, — коротко бросил дон Мигель. — Остальных — заковать в кандалы и в трюм. Наррис, идемте со мной.

Следующие распоряжения капитан отдавал уже на ходу. За короткое время предстояло сделать многое. Первым делом следовало помочь уцелевшим с «Авис». На борту затонувшей каравеллы находились не только матросы, но и солдаты, и переселенцы в Новый Свет — значит, шлюпки сейчас переполнены людьми. На самом «Сан-Фелипе», помимо шлюпок, имелся еще и баркас. Ему и предстояло стать ядром спасательной операции.

Сверх того, бережливая натура дона Мигеля противилась тому, чтобы отправить английский фрегат на морское дно. Стало быть, нужно было что-то срочно предпринять, чтобы удержать корабль на плаву. Тут уж не до пиратского капитана.