Черный Шаман

Столица Дагона лежала перед новым президентом и его близкими. В разных ее концах благоухали сады и цветники, тут и там вонзались в небо легкие силуэты прекрасных строений, похожие на воплощенную в мраморе и стекле мечту. Румяное утреннее солнце словно волшебный проектор озаряло хрустальные воды Касуку, которые несли в океан игрушечные кораблики, лепестки роз и бойких серебряных мальков форели.

С первыми лучами поднялись в воздух ласточки и жаворонки, выхватывая на лету редких москитов и многочисленных мотыльков, распевая звонкие трели. Радужные колибри пили нектар из цветочных венчиков. Изящные кошки, мурлыча, потягивались на крышах домов. На широких проспектах столицы в обнимку гуляли счастливые влюбленные, которым не хватило для выражения нежных, светлых чувств короткой теплой ночи.

Бодрящие звуки музыки, «выстрелы» шампанского, колокольчики детских голосов, смех матерей и голоса мудрых стариков создавали непередаваемый звуковой фон этому царству согласия таха и киафу, в самом центре которого возвышался скромный, но прекрасный дворец гаранта законности Ирвина Чьянгугу, гуманиста и либерала.

Зейла повела перед собою рукой и проговорила восторженно:

– Вот она, земля таха...

– Вот она, земля киафу!.. – в унисон воскликнул Ирвин.

– Нет, таха!

– А я говорю, еще и киафу!

Похоже, в руководстве страны зрел серьезный внутриполитический скандал.