Черный скрипач

- Но в одном вы правы, эн Роз. Убийство старика Уинфреда просто так оставлять нельзя. Убийца попытался собрать всех кошек в одну корзинку. И устранить старого опытного специалиста, и лишить меня чести, и согнать вас с места, а может быть, ещё бросить и меня, и вас, эн Роз, в тюрьму. Я бы этого так не оставил. Сделайте меня вдобавок к должности дознавателя ещё и вашим заместителем – и будем считать, что наше сотрудничество в силе.

Чезаре даже привстал, опираясь руками на стол. Наглость Гисли, казалось, не знала предела. На какое-то время Роз всё-таки поддался чувствам, которые грызли его изнутри – гневу, бессильной ярости, горького разочарования во всём, что он делал.

- Эн Гисли, я вам клянусь, - сказал он низким голосом, вибрирующим от эмоций, которые он сдерживал с огромным трудом. – Когда мы найдём убийцу, вы сразу станете моим заместителем. Но не раньше, эн Гисли. Не раньше!

Эдвард приподнял левую бровь и серьёзно уставился на Чезаре. Казалось, он прикидывает – что может стать последней каплей, после которой Роз окончательно взорвётся.

- Хорошо, - наконец, сказал он тоном беспечным и легкомысленным. – Я запомню ваше обещание, эн Роз.

Ну вот и отлично, мрачно решил Чезаре. С «тайным кругом» он уже договорился, теперь заручился поддержкой другого недруга. Этого должно хватить, чтобы окружить Тэллина со всех сторон и не дать ему осуществить гнусные планы.

Как бы ни хотела Единая ложа, ставшая с нелёгкой руки камергера Кора Тэллина ложей Смуты, а к воспитанию принца никто, кроме родителей, не подберётся. Тогда он вырастет хорошим Светлым магом, добрым и, главное, справедливым. Не стоит торопить события, как это делал Тэллин, и стараться прыгнуть через поколение, чтобы упрочить влияние магов в правительстве. Всё произойдёт само собой, без кровавых переворотов и без ненужной гибели людей.

Так, постепенно успокаивая себя, наивно думал Чезаре Роз двадцатого дня четвертого Светлого месяца, года две тысячи триста двадцать седьмого по летосчислению Великой Тирны.

Часть 4. Музыка и правосудие

В первую неделю после праздника Долгого сна Дэна перевели в камеру досудебного заведения для Светлых магов.

Дэну было всё равно, где его содержат. Хотя он признавал, что дворцовые апартаменты гораздо уютнее и комфортабельней, чем его теперешняя камера. Но всё это он считал неважным. Он хотел на свободу, пусть даже ему пришлось бы голодать и мёрзнуть на дорогах Тирны… а может, и других государств. Скитаться, найти Сару Натани с её фургончиком, который тащат две терпеливые лошадки с мохнатыми ногами, творить музыку и слышать, как она течёт по чужим жилам, словно кровь, смешанная с вином – пьянит, заставляет совершать глупые поступки, подчиняет и ведёт куда прикажет смычок.

Вторым желанием Дэна была смерть Кора Тэллина. Жаль, что его казнят, а Дэнни, скорее всего, не увидит его смерти, и жаль, что нельзя удавить камергера собственными руками.

Когда после второй праздничной недели закончились балы и театральные представления, наступило время судебных сессий. Дэн ждал, что его позовут как свидетеля, когда начнётся суд над Тэллином, но дни проходили одинаково, и никто не приходил, и никаких уведомлений он не получал. О нём словно забыли.

Он томился так ещё две недели, пока к нему не вошли два стражника и маэстро дознаватель с тонкой папкой в руках.

- Сегодня ты переводишься в отделение для Тёмных магов, - сообщил дознаватель и показал Дэну лист бумаги с гербом Азельмы, печатями Управления и с отчётливой, размашистой, красивой подписью Чезаре Роза.

У Дэнни всё так и поплыло перед глазами, едва он увидел подпись. Он с трудом прочёл первые строки уведомления, из которого следовало, что комиссия во главе с Чезаре постановила считать Дэна Софета ван Лиота Тёмным магом. В связи с чем предписывалось поставить ему знак на левое плечо и выдать соответствующий документ о регистрации, а затем препроводить в тюрьму Тартуту.

- Как это – «препроводить»? – пересохшими губами спросил Дэн. – Ещё даже суда не было.

У него словно разом замёрзли все эмоции. Предательство Чезаре оказалось самым неожиданным и самым подлым ударом. Да и попасть вместо столичной тюрьмы для Светлых магов в страшную крепость возле горы Тартуты – тяжкое наказание. Король обещал, что казни не будет, но… Это страшнее казни.

- А Тёмных не судят. Раз Тёмный и раз виноват – неси наказание, - пояснил дознаватель.

В его мелодичном голосе слышалось участие. Даже почти сочувствие.

- Тебе разрешат встретиться с близкими перед тем, как тебя отправят в тюрьму, - сказал дознаватель. – А теперь собери вещи и пойдём.

У Дэна почти не было вещей. Смена одежды, смена белья, гребень для волос и зубная щётка составляли всё его имущество. Завязав узел, Дэн в растерянности встал перед стражниками, опустив руки.

- У меня нет близких, - сказал он растерянно. – Но, если можно, уведомите эна Роза о том, что я хотел бы повидать его.

- Кого? Эна Роза? – удивился дознаватель.