Черный сорокопут. Дьявольский микроб

Предполагаю, что все вывезти было невозможно. Произвели быстрые поиски бомбы в Лоу–Хамптоне, но это труднее, нежели отыскать иголку в стоге сена.

Ровно в три сорок пять сержант и два констебля услышали слабый взрыв и увидели дым и огонь, идущие из соломенной крыши заброшенного дома. Они бросились к машине. Можете представить, как они мчались оттуда.

У меня пересохло во рту. Я прополоскал его виски — полстакана одним глотком.

— В четыре двадцать бомбардировщик Королевского военно–воздушного флота, поднявшись в восточной Англии, — продолжал Шеф, — произвел разведывательный полет над этой местностью. Пилоту приказали не опускаться ниже десяти тысяч футов. Хотя наступал вечер и была плохая видимость, но самолет был оборудован современной аппаратурой для фотосъемок, которая дает результат при любых условиях. Сфотографирована вся местность — с высоты двух миль не очень долго снимать несколько квадратных миль территории. Через полчаса, закончив фотографирование, самолет приземлился.

В несколько минут проявили снимки. Их изучили эксперты. Этот вот второй лист описывает результаты.

Лист был меньше первого, в нем напечатано: «В окружности заданной территории над деревней Лоу–Хамптон и ее окрестностях не обнаружены признаки жизни, как и вокруг домов, строений и на полях. Дохлый скот около трех–четырех сотен. Три стада овец тоже, по всей видимости, дохлые.

Опознано семь трупов людей. Характерные позы людей и животных предполагают наступление смерти в конвульсиях. Детальный анализ продолжается».

Я прикончил вторую половину стакана виски еще одним глотком. С таким же успехом я мог бы выпить кока–колу и не почувствовать никакого действия.

— Что собирается делать правительство? — спросил я.

— Не знаю, — бесстрастно сказал Шеф. — Оно тоже не знает. Примет решение завтра вечером, к десяти часам. Теперь, после вашего сообщения, примет решение даже скорее. Это полностью меняет дело. Мы предполагали, что имеем дело с безумцем, но талантливым безумцем, однако, по всей видимости, здесь идет речь о коммунистическом заговоре, который хочет уничтожить мощное британское оружие. Не знаю, черт возьми! Бог его знает.

Кроме того, Кэвел, мы не представляем, насколько точна ваша информация.

— Существует только один путь уточнения, сэр, — сказал я, вставая, спросить у Макдональда. Кажется, полицейская машина уже здесь. Не поехать ли нам в гости поболтать?

Мы добрались до Мортона за восемь минут, но напрасно. У ворот на проходной нам сказали, что Макдональд вышел два часа назад. Спустя еще восемь минут мы затормозили у парадной двери его дома. Дом был темен и пуст. Миссис Турпин, экономка, не должна была отлучаться из дому на ночь.

Но ее не было. Не было и Макдональда. Его и не будет. Птичка улетела.

Макдональд даже не побеспокоился запереть входную дверь. Должно быть, очень торопился.

Мы направились в холл, включили свет и наскоро осмотрели первый этаж.

Ни огня, ни тепла, ни запаха пищи, ни сигаретного дыма в воздухе. Ушедший не убегал в заднее окно, когда мы входили в парадную дверь. Дом покинули сравнительно давно. Я сразу почувствовал себя постаревшим, усталым и разбитым. И одураченным, поскольку теперь была известна причина быстрого исчезновения хозяина дома.

Не теряя времени, мы обошли весь дом, начиная с чердачной жилой комнаты. Все великое множество дорогого фотооборудования находилось на месте, но теперь я смотрел на него иными глазами. Когда есть достаточно фактов, даже Кэвел может кое–что сообразить. Мы направились в спальню, но и там не было признаков поспешных сборов.

Странно. Собирающийся в путь, из которого не намерен возвращаться, обычно берет с собой кое–что, даже в спешке. Осмотр ванной также нас озадачил. Бритва, помазок, крем для бритья, зубная паста — все находилось на месте. Бывший полковник Макдональд, не к месту подумал я, будет не очень доволен, когда придется его опознавать.

На кухне наше недоумение усилилось. Миссис Турпин, как мне было известно, каждый вечер в 6.30 к возвращению домой Макдональда оставляла ему готовый обед. Макдональд обычно ел один и оставлял мыть посуду экономке на утро. Но не было никаких признаков приготовления пищи. Ни жареных хлебцев в духовке, ни кастрюль с еще не остывшей пищей, а электроплита была такой холодной, что, видимо, не включалась уже несколько часов.

— Последние полицейские в штатском, производившие обыск, должны были уйти самое позднее в три тридцать дня, — сказал я. — Они не могли помешать миссис Турпин приготовить обед, а Макдональд, по–моему, не такой человек, который, оставшись без обеда, спокойно к этому отнесется. И все же она ничего не приготовила. Почему?

— Она знала, что обед ему больше не потребуется, — глухо произнес Харденджер, — или она что–то такое узнала либо услышала сегодня, после чего нашему драгоценному доктору здесь задерживаться не было нужды.

Конечно, она рассказала ему о том, что видела и слышала. Это наводит на мысль, что она кое–что знает о делах Макдональда.