Черный сорокопут. Дьявольский микроб

Первые десять минут все складывалось нормально. Луна пребывала за облаками дольше, чем мы смели надеяться. Но не навеки же она запропастилась? Небо–то на восемьдесят процентов чистое. К тому же на этих широтах приходилось учитывать даже такой фактор, как свет звезд. Я взял Гриффитса за локоть.

— Луна вот–вот появится. В сотне ярдов отсюда — седловина. Хорошо бы до нее добраться.

Мы успели до нее добраться как раз к тому моменту, когда луна вынырнула из–за тучи, залив склон и долину внизу слепящим сиянием. Но мы уже были в безопасности. Нас прикрывал скальный барьер высотой в три фута — большего и не требовалось.

Одежда Флекка и индусов показалась мне насквозь промокшей.

— Что, пришлось искупаться?

— Этот проклятый часовой сидел на пирсе всю ночь напролет, проворчал Флекк. — Держал нас под прицелом, охранял рацию. Когда луна спряталась, мы вынуждены были проплыть полмили вдоль берега. Ну, а Генри с мальчишкой добирались другим путем.

Я предложил Генри прокрасться в лабиринт и обшарить арсенал в пещере. Авось там осталась взрывчатка. Конечно, аматоловые шашки не огнестрельное оружие, но они все–таки лучше, чем ничего.

— Заполучить ключи удалось запросто. С дверями блокгауза тоже не было больших затруднений. Мы пробовали высадить дверь, а потом и окно оружейной, чтоб вызволить мисс Гопман. Не вышло. — Он помолчал. — Мне стыдно, Бентолл, но Бог свидетель, мы от души старались. Но как без шума… А устраивать шум нельзя.

— Ты ни в чем не виноват, Флекк. Верю, вы старались.

— Ну вот, потом мы проскользнули к блокгаузу. В этот момент вышла луна. И очень хорошо сделала: мы увидели часового. Два часа ждали темноты, чтоб убрать его. У меня пистолет, у Кришны тоже, но и тот и другой искупались в море. Пользы теперь от них мало.

— Вы действовали чертовски хорошо, Флекк. И обзавелись ружьем. Оно в порядке?

— У меня глаза слабоваты. Проверь сам.

— Нынче меня и на игрушечное ружье не хватит. Есть у вас хорошие стрелки, капитан Гриффите?

— Вообще–то есть. Например, Чалмерс. — Он жестом подозвал того самого рыжеволосого лейтенанта. — Он один из лучших стрелков в королевском флоте. Вы согласитесь шарахнуть по ним, если будет нужда?

— Да, сэр, — тихо проговорил Чалмерс. — С превеликим удовольствием.

Облако подползало к луне. Не такое уж большое облако. Но, увы, оно было таким, каким было. А других не было и не предвиделось.

— Минуточку, капитан Гриффите, — сказал я. — А потом — в путь.

— Надо поторапливаться, — забеспокоился он. — Думаю, пойдем цепочкой. Флекк направляющий. За ним — женщины и ученые. Если что, они сразу же нырнут в пещеру. А в хвосте — я с моряками. Мы замыкающие.

— Замыкающие мы с Чалмерсом, — сказал я.

— Чтоб в подходящий момент слинять и рвануть вниз, к оружейной. Так, Бентолл?

— Пошли. Уже пора! — ответил я.

Мы были близки к успеху и обрели бы его, доведись мне родиться под счастливой звездой. Благополучно миновав ангар, где краны медленно опускали ракету в колыбель, мы выиграли еще ярдов двести, как вдруг женщина вскрикнула от боли. Как выяснилось позже, она подвернула ногу. На площадке перед ангаром все насторожились. Через три секунды многие бежали в нашу сторону, остальные кинулись за оружием.

— Вперед! — гаркнул Гриффите. — Вперед, черт побери.

— Ни с места, Чалмерс, — сказал я.

— Я — ни с места, — подтвердил Чалмерс. — Я здесь.

Он опустился на колено и ловким движением привел в готовность свое ружье. Выстрел. Облачко пыли взметнулось перед бегущим в авангарде китайцем.

— Недолет, — неторопливо промолвил Чалмерс. — Больше такого не повторится.

И такое действительно не повторилось. После второго выстрела нападающий взметнул ружье ввысь и рухнул вниз лицом. Второй упал бездыханный. Третий перевернулся, агонизируя. И тут огни перед ангаром погасли. Кто–то сообразил, что силуэты на фоне залитого светом бетона великолепная мишень.

— Довольно! — крикнул Гриффите. — Возвращайтесь. Они приближаются. Возвращайтесь.

И впрямь, надо было возвращаться. Дюжина ружей, в их числе автоматы, обстреливала нас вслепую, поскольку темнота сводила к нулю возможность прицельного огня. Но нападающие по вспышкам ружья Чал–мерса нащупали нас, и пули осыпали скалу то слева, то справа с противным визгом. Гриффите и Чалмерс побежали. Побежал и я — но в противоположную сторону, к оружейной. Как туда попасть, если лунный свет уже брезжит сквозь рваные края облака? Еще четыре шага. Я прижался к скале, и вдруг страшный удар сотряс мое колено. Оглушенный, я хотел встать на ноги, сделал шаг и снова упал. Вроде без боли, просто нога мне не подчинялась.

— Чертов дурак! — Гриффите был рядом со мной, Чалмерс — чуть позади. — Что случилось?

— Нога. Они ранили меня в ногу. — Я не думал о ноге. Плевать на ногу. Я думал о шансе, которого навсегда лишился. О шансе добраться до оружейной. Там была Мэри. И она ждала меня. Мэри верит, что я приду за ней. Да, Джонни Бентолл — дурак из дураков, но на растерзание Леклерку ее не отдаст. Я снова поднялся при поддержке Гриффитса, но что толку, если нога парализована, отключена.

— Ты что, оглох? — кричал Гриффите. — Пойдем!