Черный спектр 2

Только всему хорошему неожиданно пришел конец, и причиной тому оказался сам Лидер, узревший в самостоятельности Максима разногласия с его видением ситуации. Будучи более сильным благодаря команде безропотных помощников, он ослабил способности Максима и предупредил, что создаст невыносимые условия, если тот продолжит играть в свою игру. Лидер ждал, когда обращенные соберутся достаточной силой, создадут армию и при помощи оружия и новых способностей уничтожат не приспособившееся к новым условиям человечество. У него было достаточно времени и терпения, чтобы ждать результатов десятилетиями. Максим же даже после потери физического тела мыслил человеческими категориями. Он мечтал, чтобы его жена и дочь жили спокойно, занимаясь семейными делами. Чтобы друзья не гибли в конкурентной борьбе, минимально соприкасаясь со своими врагами. Максим хотел мира для них здесь и сейчас, и мог его предоставить.

Случилось страшное: барьер аномалии, защищающей обращенных от мира, исчез. Вероника пыталась связаться с отцом, но получалось это плохо. Образ его не проявлялся, а голос едва был слышен. Он предупредил о том, что теперь им придется действовать самостоятельно, не полагаясь на его помощь. Колония обращенных, оставшись на виду, вынуждена была начать миграцию в сторону «кольца безопасности», выращенного для ограждения людей от попыток проникнуть в зону, откуда, как считалось, идет излучение черного спектра.

Люди шли ночами по следам своих разведчиков. Днем прятались по лесам. Случались стычки, заканчивающиеся кровавыми перестрелками. Уже перед самым кольцом кристаллов, разросшимся и почти сомкнувшимся в единую линию, случился решительный бой, закончившийся прорывом за периметр. После того, как Максим присоединился к команде Лидера, излучение между кольцом безопасности и зоной, где находился шар, усилилось многократно. Чтобы выжить за кольцом, нужны были совсем другие мощности, которыми люди к тому времени почти не располагали.

Прореженная община обращенных почувствовала себя в относительной безопасности, только очутившись за кольцом кристаллов. Здесь жили странные люди без эмоций, поклоняющиеся каким-то культам и требующие для продолжения своей жизнедеятельности выбросов энергии. Их звали «зомби» из-за того, что все они были оживлены вскоре после смерти. Зомби казались безвредными, если не лезть на их территорию. Они были одержимы черным спектром в большей степени, чем обращенные при жизни или от рождения, но в силу некоторого характерного идиотизма пользовались способностями крайне редко.

Еще здесь жили «немтыри», бывшие бойцы и помощники Фирлеза, стоявшего сейчас остекленевшим памятником на гранитном постаменте вместо бюста какого-то ученого деятеля прошлого. Немтыри были хорошо вооружены, но опасности не представляли. Многие из прибывших людей уже умели общаться телепатически, и были приняты местными за своих. Вообще, территория между кольцом и зоной превратилась в земли, на которых жили только люди, измененные черным спектром. Каждый вечер эти земли озаряла кратковременная вспышка короны откуда-то из центра зоны, куда не было доступа никому. Только однажды она впустила отца Вероники, признав его достойным представителем рода человеческого. Дочь старалась не пропускать сияние короны, веря, что это делает отец, напоминая о себе и предупреждая, что он все еще заботится о ней.

Нике исполнился двадцать один год. Она совсем отвыкла от полной формы имени, считая его пригодной только ребенку. По меркам общины она была уже очень взрослой женщиной. За все время жизни за кольцом она раз десять выходила во внешний мир, чтобы освободить хотя бы несколько человек, жизнь которых превратилась в настоящий ад. После того, как их община с боями прорвалась за периметр, на обращенных началась облава, закончившаяся созданием невольничьих рынков, на которых словно рабы жили люди новой формации. Их унижали, нещадно эксплуатировали, убивали по малейшему поводу. Оставить это без внимания Ника не могла. От отца ей досталось чувство справедливости и необоримое желание действовать во имя него.

Ника сколотила отряд из самых смышленых ребят и девчат, с которыми устраивала набеги на ближайшие рынки невольников, уводя оттуда по пять-десять человек за раз. Мать не разделяла геройства дочери, думая в первую очередь о себе. Не хотела в случае смерти дочери испытать вселенскую скорбь. Когда она увидела, как Ника снова куда-то собирается, сердце ее невольно сжалось в дурных предчувствиях.

— Куда ты? — поинтересовалась мать, нахмурив брови.

— Мам, я быстро. Папка сказал, что с невольничьего рынка сбежали ребята, один из которых очень одаренный. Хочет, чтобы я перехватила его по дороге, пока они не встряли в неприятности.

— Н-ц, вы там с отцом совсем сдурели от своих игрушек, — мать плотно сжала губы.