Читаем Черный спектр 2 полностью

Иван находился ближе всех к ним. Он повесил карабин за спину, подошел к обнявшимся тварям и выдернул из объятий того, которого не держали ноги.

— Куда? — Спросил Иван у Бориса.

— Сюда. — Главный гончий указал на обочину.

Иван довел подростка до края дороги, осторожно отпустил его, чтобы понять, будет он стоять без его помощи или нет. Тот кое-как держался, раскачиваясь из стороны в сторону, как рогоз на ветру.

— Загнанных лошадей пристреливают. — Борис направил автомат на согбенную фигуру, смотрящую по привычке себе под ноги. — Не жил нормально и начинать не стоит

Громкий выстрел нарушил природное безмолвие. Рядом взлетела в воздух стая птиц. Косули, пасущиеся в пойме реки, сорвались на бег. Подросток упал с дороги вниз, и полетел, кувыркаясь по обочине, обагряя траву кровью. Борис победоносно и самодовольно, как человек наделенный правом распоряжаться чужими жизнями, оглядел остальных тварей, молчаливо потупивших взор.

— Ну, бл… извлекли урок, уроды? Вы и так ни на что не годны, а если вы еще не будете делать тот минимум, который от вас требуют, то вами вообще делать нечего. Этот ленивый парень был уволен из жизни за плохую работу, без возможности снова трудоустроиться. — Борис заржал, довольный своим чувством юмора. — Так, Аркашка, запрягай в эту повозку собак, а этот полудохлый пусть бежит рядом, отдыхает.

У Ивана от этой безжалостной сценки остался на душе неприятный осадок. Нет, он не полюбил тварей, но хладнокровное убийство уставшего подростка, заставило почувствовать к Борису негатив, как к человеку, потерявшему ощущение границ дозволенного. Второй подросток встал позади той повозки, которую сами тащил.

Аркаша, матерясь на чем свет стоит, запрягал собак, которые не очень хотели этого. Животным больше нравилось бегать кругами, вынюхивая следы и обнюхивая метки, оставленные другими животными.

Спустя несколько минут, немного отдохнувшая колонна из трех повозок, двух из невольничьего рынка, откуда сбежали твари и одной присоединившейся по пути в виде жеста доброй воли, тронулись в путь. Собаки, бегающие вольно, чуяли следы четко. Вели смело, не рисуя кругов, как это бывало в лесу. Поднялись на виадук, затем спустились с него.

— А я ведь здесь бывал до всего этого. — Сообщил одноухий Борис. — Правда, пацаном еще был, мало что помню. Да и не похож теперь этот город, на прежний. Тогда зелени мало росло, а машин и людей было много. Сейчас все наоборот.

— Тут теперь как в лесу, одни кабаны да волки. — Решил Аркаша. — А медведям даже берлоги искать не надо. Лег в кровать и дрыхни до весны.

— Верно. — Согласился Борис. — Непонятно только, зачем твари сюда поперлись. Город для них совсем чужой, и должен казаться опасным.

— Страх их гонит, вот и не разбирают дороги. — Произнес кто-то из команды.

— Нет, этих гонит совсем другое. — Задумчиво произнес одноухий Борис. — Что я, не гонял что ли ни разу обосравшихся от страха тварей. Эти куда-то целенаправленно идут. Ну-ка, дайте мне радио, сообщу в эфир обо всем, пусть поделятся со мной своими мыслями насчет конечной цели побега.

Борис остановил колонну. Вынул из повозки радиопередатчик и вытянул вверх длинную антенну.

— База Троицкого это двадцатый экипаж, собаки взяли след перед мостом. Визуально подтверждаю, следы есть, несколько человек, обувь с рынка. — Произнес он и замолчал, ожидая ответа.

— Это база Троицкого. Что-то далеко они вас загнали. Сколько еще собираетесь их ловить?

Одноухий Борис опешил от возмущения едким замечанием.

— Слышь ты, крыса штабная, сколько надо ловить, столько и будем. Если тебе что-то не нравится или ты решил отпустить тварей, чтобы потом другие разбежались, как крысы, то так и скажи. Запомни, слабоумный, стоит только им дать повод понять, что наказание не неизбежно, как они воспримут это, как сигнал к действию. Посмотрел бы я на твою рожу, когда один из них будет смотреть в твои ленивые трусливые глазки, а ты будешь вопить от страха. Как принял, прием.

— Все сказал?

— Нет, не всё. Остальное скажу при личной встрече. Только не исчезни со страху раньше.

— Тебе Бориска чтобы дотянуться до меня придется прожить девять жизней. Слушай и запоминай, гончий ты наш. Парнишки, по ходу, стартанули не просто так. Мы тут одного слепого с их рынка допросили, про которого говорили, что у него в голове бубнит голос какого-то Максима. Он признался, что один из беглых подходил к нему с проблемой, что тоже слышит чей-то голос. Они слышали примерно одно и тоже, что косвенно указывает нам на возможность подобного явления. Помнишь, истории про немтырей, которые понимали друг друга без слов, возможно, здесь та же ситуация, но на более удаленном уровне. Есть какой-то человек, который умеет использовать спектр в недоступным для нашего понимания способом.

— Не человек, а тварь. — Перебил Борис говорившего.

— Хорошо, в вашем плоском мире есть только крайние суждения. Пусть будет тварь, чтобы у тебя не случился мысленный коллапс. Короче, вашей группе новое задание, не поймать беглецов, а преследовать до конечного маршрута. Как понял, прием.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сотня
Сотня

После опустошительной атомной войны спасшиеся остатки человечества живут на космических кораблях, вдали от зараженной радиацией поверхности земли. И теперь сотню трудных подростков, которых общество заранее списало в расходы, отправляют на Землю с опасной миссией: заново колонизировать планету. Это задание может стать для них шансом на новую жизнь, а может – приговором.«Когда вы следите за тем, как подростки борются за выживание и пытаются создать на опустошенной земле новую цивилизацию, вас охватывает то же напряженное волнение, что и при чтении "Повелителя мух"». (Publishers Weekly)«Мрачно и захватывающе… Смесь «Повелителя мух», «Через вселенную» и «Голодных игр». (Booklist)«Сюжет на стыке телевизионного реалити-шоу «Остаться в живых» и традиционной научной фантастики. Морган настолько умело переплетает элементы поп-культуры с размышлениями о будущем человечества, что в результате получается книга, от которой не оторваться». (School Library Journal)

Кэсс Морган , Роман Кошутин

Фантастика / Научная Фантастика / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика