Черный список

Большую часть времени мы даже не осознаём, насколько близки к насилию, поскольку все мы идём на уступки, дабы избежать его. Подобно морякам, следующим за ветром, мы редко задумываемся о тех мрачных структурах, на которых зиждется наш повседневный мир.

Но мы кое-что открыли. Нашу единственную надежду в борьбе против их безграничной власти. Надежду, которую вместе с храбростью, проницательностью и солидарностью мы можем использовать для сопротивления. Странное свойство физической вселенной, в которой мы живём.

Вселенная верит в шифрование. Зашифровать информацию проще, чем расшифровать. Шифрование — это самая элементарная форма ненасильственного прямого действия.

Тропы зашифрованных коммуникаций, переплетаясь, смогут создать целые регионы, свободные от внешней принуждающей силы государства. Свободные от массового перехвата. Свободные от государственного контроля. Поскольку государства погружаются в интернет, а будущее интернета становится будущим нашей цивилизации, мы должны изменить диспозицию сил. Пришло время вооружаться технологиями нашего нового мира, для того чтобы сражаться за самих себя и тех, кого мы любим»[39]. — Призыв к криптографическому вооружению, Джулиан Ассанж, октябрь 2012 года.

Часть 3 Потребитель

Эксперимент с лакмусовой бумажкой, кислотой и щелочью — помните такой? Разные среды — иной окрас. Результаты простого опыта схожи с информационной инверсией, что можно записать в одно из самых загадочных и опасных явлений современного общества. В этой главе мы ставим себе целью разобраться в смыслах наиболее значимых для повествования понятий: кибертерроризм, киберпреступность, интернет-активизм и хактивизм.

Фастфуд

Обобщение и тяга к «концентрированной» информации были свойственны человечеству на протяжении всей его истории, но только в последние годы такой подход стал необходимостью существования. Это — ни хорошо и ни плохо; каждая эпоха устанавливает индивидуальные стандарты существования. Не секрет, что дневная норма потребляемой информации современником равна данным за несколько десятков лет буквально столетие назад. Технический прогресс предоставил нам внешнюю оперативную память — персональные компьютеры, планшеты, смартфоны и пр. Благодаря их функционалу задачи сортируются по степени важности, напоминания о встречах приходят заблаговременно, а уведомления о новостях держат нас в курсе последних событий. Предполагалось, что это в корне изменит жизнь каждого человека, позволив ему думать о чем-то глобальном и заниматься поиском проблем будущего. Однако фактически мы столкнулись с понятием клипового или — более позднее название — твиттеризированного мышления.

Появившись как понятие в середине 90-х годов прошлого столетия, клиповое мышление подразумевало восприятие человеком мира через непродолжительные яркие образы: видеоклипы, сводки теленовостей и т. п. Лишь спустя десятилетие мы увидели, как оно работает. Средняя продолжительность внимания современного человека, по последним данным, составляет 20–25 минут, и этот показатель продолжает сокращаться. Только вдумайтесь: в лучшем случае четверть часа отводится на выполнение задачи без желания отвлекаться на электронную почту, социальные сети или новостные ленты. Мы присутствуем на телефонной конференции, попутно отвечаем на вопросы коллеги и мельком набрасываем текст поздравительного SMS-сообщения для друга — скучные будни офисного работника. Многозадачность Юлия Цезаря уже не восхищает, окончательно потускнев на фоне банковского клерка. Быстрая смена деятельности, молниеносный поиск решений с минимальными данными и одновременное выполнение нескольких задач — бонусы, которыми награждает клиповое мышление. Не станет открытием и тот факт, что в подобном ритме суть сделанного ускользает, заключая работу в понятия «выполнено — не выполнено».