Черный список

Рудин замялся, не зная, что говорить дальше. Отчества я, натурально, не удостоился. Впрочем, он его, наверное, просто не знал.

Я с любопытством разглядывал Юрцева, ведь он был одним из тех, кто не позволил закрыть кинофестиваль, несмотря на ряд трагических смертей. Человек, для которого деньги дороже человеческой жизни. Впрочем, деньги-то его, а жизни – чужие. И потом, жизни уже отняты, поправить все равно ничего нельзя, а деньги еще только будут поступать…

Юрцев крепко пожал мне руку и приветливо улыбнулся.

– Рад познакомиться.

– Взаимно, – буркнул я.

– Так, ребятки, – подал голос Рудин, – посидите еще пять минут. Олег Иванович, Владислав, прошу в кабинет.

Мы снова оказались в кабинете, но на этот раз Рудин сел в вертящееся кресло за письменным столом, а мы с Юрцевым расположились в креслах у стены, как почетные гости.

– Олег Иванович, у нас возникла небольшая проблема. Вы обещали нам машину в десять утра, чтобы отвезти Катю, Игоря и Руслана на выступление.

– Да-да, – кивнул Юрцев. – Машина будет, я распорядился. Нужно что-нибудь еще?

– Дело в том… Видите ли, машина, скорее всего, не понадобится.

– Что-то случилось?

Юрцев перевел вопросительный взгляд с Рудина на меня.

– Наши звезды отказываются ехать в захолустье?

– Нет, дело не в этом. Господин Стасов пытается убедить меня в том, что они не должны никуда ехать, потому что некие злоумышленники задумали очередное убийство.

Рудин смущенно хмыкнул и развел руками, мол, сам не верю, а вот этот псих примчался среди ночи и прямо за горло берет, не пускай, дескать, артистов дальше порога их собственного номера. Ну что с ним поделаешь, с этим фантазером!

Юрцев, однако, был настроен менее скептически.

– Нельзя ли поподробнее? – спросил он, внимательно глядя на меня.

Я постарался быть как можно более лаконичным, избегал всяческого упоминания о политике и мафии, говорил только о некоем сумасшедшем, который защищает честь армии и советского социалистического строя. Юрцев ни разу меня не перебил, и по его лицу я видел, что он не считает мои фантазии такими уж бредовыми.

– Что ж, ситуация достаточно серьезная, – наконец произнес он, когда я умолк. – Поездку с концертами нужно отменить, с этим я полностью согласен. Что господин Стасов предлагает для обеспечения безопасности?

Я беспомощно пожал плечами.

– Собственно, именно с этим я и пришел к Борису Иосифовичу. У него есть служба безопасности…

– Ну, какая у него служба безопасности, я и так знаю, – усмехнулся Юрцев. – Не в упрек вам будь сказано, Борис Иосифович, она никуда не годится. Уж не знаю, кого вы в эту службу набирали, но я бы за нее гроша ломаного не дал. В гостиницу днем и ночью может пройти кто угодно. Но, впрочем, это не мое дело. Сами актеры знают о той опасности, которая им угрожает?

– Нет, я им еще не говорил. Я для этого как раз их и собрал… – откликнулся Рудин. – Но мне, честно говоря, как-то не верится во все это…

– Знаете, Борис, мне тоже не верится, но всегда лучше перестраховаться. Может, вам не жалко свою репутацию, а я своей дорожу. И потом, чем черт не шутит, пока господь почивает. От греха подальше…

Он умолк и сделал небольшой глоточек из рюмки, которую принес с собой из гостиной и все это время крутил в руках.

– Весь вопрос в том, что им сказать. – Он выразительно кивнул в сторону двери, ведущей в гостиную. – Они все теплые и протрезвеют не скоро, вряд ли они в состоянии осознать то, что мы с вами тут обсуждаем. И потом, актеры вообще люди импульсивные и непредсказуемые. Начнешь объяснять, что им грозит опасность, а они не поверят и начнут ходить-бродить всюду в одиночестве. Или наоборот, поверят да перепугаются до такой степени, что тут же начнут укладывать вещи и первым же самолетом – домой.

– Да и пусть, – горячо сказал я. – Чем дальше отсюда – тем лучше. Пусть перепугаются и уезжают.

– Вы не понимаете, – оборвал меня Рудин. – Жюри закончило работу, все премии уже распределены, часть членов жюри уехала. Литвак – председатель жюри, он должен вручать призы. Руслан получает вторую премию за мужскую роль. Катерина, правда, не получит ничего, но она задействована в церемонии, весь сценарий уже утвержден и все отрепетировано. Вы представляете, что получится, если они уедут? Кому вручать премию Руслана? Кто вообще будет вручать премии? Жюри в полном составе уже не собрать, так что решение изменить невозможно. Лауреат должен выйти на сцену и лично получить приз. Это непреложный закон. Не объяснять же всем и каждому, что Литвак и Руслан Кийко испугались угрозы и сбежали. И потом, кем заменить Катерину? Нет, нет и нет. О том, чтобы они не участвовали в закрытии, и речи быть не может.