Черный список деда Мазая

Я включила телефон Жеки, увидела, как загрузилась заставка – снимок весело смеющегося Севы. Хотела нажать на кнопку и была остановлена Вовкой.

– Не надо. Всеволода только что увезли!

Я чуть не уронила трубку.

– Что? Он стал свидетелем гибели матери? Нет, нет, нет! Ты плохо знаешь психологию Ковалевой. Это невозможно! Там не Жека! А! Знаю! К сыну пришла девушка, они с ней ну… того… самого, потом девица пошла в ванную. У Севы постоянно завязываются отношения со стриптизершами, танцовщицами, всякими невоспитанными особами. Нацепить халат и туфли матери любовника для такой…

Костин схватил меня за плечи, встряхнул и сказал:

– Лампа! На земле Евгения, в квартире обнаружили Севу, на его теле две раны. Сначала парня ударили ножом в грудь, затем перерезали ему горло. Всеволод остался жив, его отправили в клинику, но пообщаться с ним невозможно. А Михаил психологически недоступен.

Я вздрогнула.

– Миша? Он дома? Жека шагнула вниз в присутствии всех членов семьи?

Володя взял меня под руку.

– Мы пока знаем лишь часть случившегося. Падение Ковалевой видела соседка Алевтина Меркулова, медсестра со «Скорой помощи», она не потеряла головы, поступила грамотно. Приблизилась к телу, поняла, что помочь Ковалевой невозможно, и позвонила куда следует. Алевтина, как понимаешь, не боится покойников, и жертвой суицида ее не удивить. В момент, когда Меркулова общалась с полицией, из подъезда выскочил Михаил и кинулся к жене. Вот тут медсестра дала маху: она не смогла остановить мужа, а тот практически упал на колени перед трупом Жеки. Да вон она идет!

– Кто? – вздрогнула я.

– Алевтина! – закричал Вовка. – Подойдите к нам!

Симпатичная круглолицая женщина, шедшая от подъезда, приблизилась к нам.

– Могу чем-то помочь?

– Вы видели падение Ковалевой? – спросила я.

Медсестра вздохнула.

– Нет, сидела на детской площадке, читала книгу, вдруг бах! Звук такой, как небольшой взрыв. Я вскочила, увидела тело и поняла: кто-то из окна сиганул. Подбежала, узнала Женю.

– Она была уже мертвой? – зачем-то уточнила я.

– Да, – кивнула Алевтина, – без сомнений. Я начала звонить куда положено, тут выскочил Миша, почему-то со свернутым полотенцем в руке, бухнулся на колени, кричит, а я ему на спину смотрю и понимаю: утешить его шансов нет. Знаете, порой такие глупости память удерживает! На муже Ковалевой была футболка с принтом на спине, смайлик с улыбкой. В этой ситуации майка произвела на меня жуткое впечатление, я не могла от нее оторвать глаз. Тут Михаил как заорет: «Иди наверх, там Сева умер!»

Я побежала к ним в квартиру, нашла парня на полу, сначала решила, что он тоже труп, потом гляжу, пальцы на руке дрожат. В общем, повезло Севе, что я пришла, оказала ему первую помощь до прибытия бригады.

– Как можно выжить с перерезанным горлом? – прошептала я.

– Крупные сосуды остались целы, – пояснила Алевтина. – А вот говорить Всеволод навряд ли теперь сможет. Хотя я не врач, вдруг ему повезет, голос восстановится. Долго ему придется реабилитироваться, если, конечно, он в больнице не умрет. Извините, мне пора на работу.

Бегло осмотрев место происшествия, криминалисты сделали предварительный вывод. По их мнению, Жека сначала нанесла Севе ножевые ранения, а потом покончила с собой. Похоже, в ту секунду, когда жена прыгнула вниз, домой вернулся Миша. Он бросился к сыну, счел его умершим и кинулся на улицу. Сейчас Михаил находится в больнице, физически он здоров, на его теле не обнаружено ни одной раны, но его психическое состояние оставляет желать лучшего. Миша ни с кем не желает разговаривать.

Меня бросало то в жар, то в холод.

– Жека не могла нанести Севе удары ножом! Мать и сына убили! В квартире Ковалевых был посторонний! Он зарезал парня и вытолкнул Жеку из окна.

– Пока ничто не говорит о присутствии постороннего, – возразил Вовка.

– Он там был, – уперлась я.

Резкий звонок мобильного Ковалевой заставил меня вскрикнуть, но через секунду я поднесла трубку к уху.

– Да.

– Не пришла? – заверещал противный, как скрежет ножа по стеклу, женский голос. – Богатая, да? Все тебе можно? Ничего, ответит твой байстрюк! Пожалела миллион Лизе на образование? Теперь десятью не отделаешься! Передай своему говнюку, что его секреты не тайна! Я знаю о его подвигах! Таня Иванова! Сколько ты ее матери отстегнула? Короче! Срок тебе до завтра! Десять миллионов! Иначе бай-бай, Сева отправится на зону, ты слышала, как там правильные уголовники с насильниками поступают. Лизке всего пятнадцать!

Я протянула Костину трубку, из которой неслись короткие гудки.

– Можешь по определившемуся номеру узнать, на кого он зарегистрирован и где проживает хозяйка?

– Запросто, – ответил друг. – А тебе зачем?

Я сгорбилась.

– Жека не могла убить сына, Сева натворил каких-то глупостей, и его за это хотели лишить жизни. Звонившая вымогает у Ковалевой деньги, утверждает, что Всеволод хотел изнасиловать ее дочь…

Володя спокойно выслушал мой сбивчивый рассказ, но остался при своем мнении.

– Лампа, давай честно посмотрим фактам в лицо.

– Жека не могла! – тупо повторяла я. – Не могла!