Черный список деда Мазая

– Извини, придется признаться в не очень красивом поступке. Я давно заметила у Жанны странности. Она подчас выдавала неадекватные реакции. Когда у вас сложились серьезные отношения, я решила узнать немного больше о семье лаборантки. Мною двигало не простое любопытство, а желание понять, будешь ли ты счастлив. Когда открылась истина, я откровенно спросила у Жанны: «Ты считаешь возможным оформить брак с Андреем? Рискнешь, учитывая свою семейную историю, родить ему ребенка?»

Она ответила: «Нет. Мне очень хорошо с Воронковым, но я не имею права играть свадьбу».

А потом, когда вы подали заявление в загс, Жанна мне позвонила и заявила: «Тамара, я рассказала Андрюше свою семейную сагу, она его не испугала. Очень надеюсь, что ты не станешь лезть сапогами в наши души. Чужая семья – это чужая семья. Да, ты лучший друг Андрея и оставайся им, не делайся врагом. Некрасиво ковыряться в прошлом даже очень близких людей. Сделай одолжение, не вламывайся в нашу жизнь со своими советами и поучениями».

Почему ты молчишь? Жанна же сообщила тебе о том, что случилось с ее бабкой и матерью?

– Женщины скончались в молодом возрасте вскоре после родов, у них был порок сердца, – ответил Андрей.

На лице Тамары появилось выражение изумления.

– Это тебе Жанна напела?

Воронков кивнул.

– Больше некому. А что?

Тома сделала глубокий вдох, как человек, собравшийся прыгнуть в ледяную воду, и отчеканила:

– Андрей! И бабка, и мать Жанны закончили свои дни в сумасшедшем доме, куда их поместили мужья. В семье твоей супруги генетически наследуемое, передаваемое по женской линии безумие.

Глава 21

Андрей потер шею.

– Понимаете мои чувства?

– Наверное, нет, – ответила я. – Вы спросили у Жанны, почему она вас обманула?

Воронков кивнул.

– Наутро у нас состоялся очень трудный разговор. Я был жесток. Понимаете, болезнь супруги меня не пугала, хотя, конечно, я понимал, что перспектива у нее не очень радостная. Но меня возмутила ложь. Негоже начинать совместную жизнь с обмана. Я всегда думал, что основа прочного брака – это откровенность и доверие. Я не приемлю вранья.

– Есть вещи, о которых не хочется рассказывать даже самому близкому человеку, – возразила я.

– Неправда, – резко воскликнул Андрей, – значит, он тебе не близок. Сию простую мысль я и попытался донести до Жанны. Но продуктивной беседы не получилось. Она плакала, твердила про порок сердца. В конце концов мне пришлось показать ей копии историй болезни, которые раздобыла Тамара. Тогда Жанна присмирела и замолчала. Я ей еще раз сказал: «Заболеть может каждый, лечиться не стыдно, есть препараты, которые помогают человеку существовать в стабильном состоянии. Но, единожды солгав, кто тебе поверит? Теперь я буду вынужден проверять любые твои слова. Между нами что-то разрушилось».

Жанна не проронила ни слова, пару дней вела себя тихо, старалась лишний раз не подходить к Андрею. В четверг она сказалась больной, осталась дома, Воронков уехал в лабораторию. Около трех часов дня ему пришло от Жанны голосовое сообщение…

Андрей Яковлевич прервался, достал из кармана телефон, положил на стол, нажал на кнопку, и я услышала усталый печальный голос:

– Милый, я никогда не видела ни бабушку, ни маму. Они, как мне говорила тетка, умерли молодыми. Она же сообщила о проклятии, наложенном на нашу семью, и о том, что мне не следует выходить замуж и рожать детей. Где похоронена моя бабка, я понятия не имею, а могила мамы находится в Барнауле. Там она очутилась сразу после свадьбы вместе со своим мужем-военнослужащим. Когда мать умерла, тетка привезла меня в Москву. Что случилось с моим отцом, почему он не захотел воспитывать дочь, я понятия не имею. Я его не помню, не общалась с ним, алиментов он не присылал. Я никогда не сомневалась в словах тети, не проверяла обстоятельств кончины матери и бабки, не бывала в местах их захоронения. Я не обманывала тебя и до недавнего времени не сомневалась в правдивости тети, но сейчас во мне зародились подозрения. Может быть, она решила скрыть от меня правду? Как Тамара узнала про безумие? О нем ведь тебе сообщила она, больше некому. Значит, моя участь печальна. Сумасшествие прогрессирует, я не узнаю себя, не способна подавить вспышки ярости. Пройдет несколько месяцев, и я исчезну, появится озверелое животное, которое запрут в палате, посадят на цепь, будут лечить уколами. Я превращусь в страшную, распухшую от гормонов тетку и все равно никогда не вернусь к нормальной жизни. У нас не будет детей, счастья, мира и любви. Зная твою уникальную порядочность, я понимаю: ты не бросишь потерявшую человеческий образ супругу. Но я хочу, чтобы ты запомнил меня молодой и красивой. Андрюша, я очень тебя люблю и никогда не обманывала. Пожалуйста, в день похорон одень меня в свадебное платье и сшитые тобой туфли. Не надо зарывать гроб в землю, кремируй меня. Постарайся не переживать, у нас были счастливые времена. Пожалуйста, не живи один, женись на Тамаре, она любит тебя. Я буду спокойна на небесах, зная, что ты не одинок.

Послышался тихий щелчок, Андрей накрыл телефон ладонью.