Черный список: Краткая история борьбы за Интернет

Впервые о хактивизме заговорили в 1994 году. Авторство термина принадлежит участнику хакерской группы и независимого медиа «Культ мертвой коровы» под псевдонимом «Омега». Общепринятый, или «облегченный» термин можно считать статичным. С момента появления и до сегодняшнего дня под хактивизмом понимается сочетание социальной активности в Интернете и технологий хакеров, использующихся во благо социально-политических целей: от защиты прав человека, свободы слова и информации в Сети (а также за ее пределами) до кампаний против высших эшелонов власти. Несколько иначе обстоят дела с расширенным понятием, что совсем недавно – помимо социально ориентированного хакинга – стало включать компьютерный терроризм.

Принято выделять два основных направления деятельности хактивистов: донесение идеологии группы до наибольшего числа пользователей и получение секретных данных с последующим их размещением в открытом доступе. За два с лишним десятилетия хактивизм изрядно потрепал нервы и доставил немало финансовых затрат транснациональным компаниям, а также ведущим функционерам государств.

Для многих хактивизм носит сумасбродный характер: внешне их акции спонтанны, практически невозможно наверняка предположить, какие средства и в каком объеме будут ими использованы. Более того, хактивисты не принадлежат ни к одному государству мира⁵⁶. Они, например, могут бороться против терроризма и одновременно обрушивать сайт министерства обороны из-за злоупотреблений им полномочиями. И все это не заключается в демонстрации собственной мощи ради удовлетворения эго. Хактивисты живут идеалами, являющимися основным движителем энергии, аккумулируемой в подобных сообществах. Искренняя вера и знание того, что мир изменяется в случае приложения достаточных усилий – угроза стабильности. В силу этого, независимо от направленности акций хактивистов, все они будут оставаться вне закона. А если так, ничего страшного, если в сознании интернет-пользователей произойдут некоторые сдвиги. Информационная утечка, например, – киберпреступление, даже если она обнажает бесчинства армии, властей и бизнеса. Онлайн-протест – кибертеррористический акт и угроза национальной безопасности со стороны недоброжелателей, посягающих на стабильность государственных институтов.

«Хактивизм существует уже некоторое время, однако до недавнего времени все сводилось в основном к порче сайтов, – говорит Уэйд Бейкер, директор по исследованиям и разведке в Verizon. – А в 2011-м речь шла больше о том, чтобы украсть у компании кусок информации»⁵⁷.

Согласно ежегодному анализу утечки данных телекоммуникационной компании Verizon, 58% похищенных в 2011 году данных приходилось именно на политически мотивированных хакеров. И это закономерно. Государственные структуры и транснациональные корпорации стремительно превращаются в своеобразные «тайные общества», взращивающие потомство Андервудов⁵⁸ – крепких брачных союзов беспринципных циников и «убийц» неугодных. Лишимся иллюзий, хактивизм – не облаченное в справедливость и благочестие понятие. Это – закономерное явление в механике информационного общества. И следующая история – достойная голливудского сценария и режиссуры – нам убедительно это докажет. Плотная синусоида: от безысходности до чувства безграничного могущества. Мало кто мог себе представить, что главному онлайн-событию первой половины 2012 года впору разыграться в Украине, а точнее – в уанете⁵⁹**.

Начнем издалека, а вернее – с данных об уровне использования «пиратского» контента в Украине. На протяжении предшествующих четырех лет до 2012 года он устойчиво зафиксировался на уровне 86%. Далее мало что изменилось. Ежегодный рейтинг стран по уровню использования пиратского контента, опубликованный в 2013 году Международным альянсом интеллектуальной собственности (IIPA), не только напомнил об этом факте (в отчете сообщалось о 80% контрафактного контента), но и присвоил Украине «золото» в своем рейтинге.