Черный Тёть (СИ)

– Обычно подобные рассказы начинаются примерно так… – подстегнула её Оксана и хихикнула. – В тёмной-тёмной комнате за чёрным-чёрным столом на чёрном-чёрном стуле сидел чёрный-чёрный негр и никому не давал зарплаты.

Света фыркнула.

– Не сбивай меня, – попросила она, – а то ничего не буду рассказывать. В общем, как говорили в деревне, было это в году восемьдесят девятом…

… и не было никакой ночи, не было кладбища, не было не то, что полной, вообще никакой луны или тумана. А был яркий весенний день, светило солнышко, играя весёлыми лучами среди молоденьких зелёных листиков берез, росших по берегам большой лужи, образовавшейся в результате проседания дороги после зимы. В покрывавшимся изредка от легкого ветерка рябью зеркале воды отражалась изящная конструкция ажурной антенны радиоперехвата и подавления связи вероятного противника с невысокого роста фигурой в платке и телогрейке рядом. Фигуру звали Сергеевна, сокращенно от Натальи Сергеевны, старой, но бодрой и крепкой женщины, подрабатывающей охраной складского помещения сельского магазина, что примыкало торцом к основанию антенны. Следует отметить, что сама антенна стояла на огороженной колючей проволокой территории воинской части, но склад – помещение без окон с единственной железной дверью – находился на вольных пажитях. Проще говоря, шёл человек за хлебом, а попал в армию. Поэтому охотников бродить в окрестностях склада было немного.

Ещё в луже отражалась достаточно большая дыра, проделанная в колючем заборе солдатами роты охраны, лазавших ко входу на склад и покупавших у Сергеевны сигареты и сладости. Чего греха таить, приторговывала она. Но только по мелочам и из любви к солдатикам.

Ещё в луже…

– Достала уже эта лужа! – возмутилась Оксана. – Давай ближе к теме.

Света ожгла подругу холодным взглядом и продолжала:

– Через полчаса к луже подъехал грузовик с гравием, и засыпал её, и ничего она больше не отражала, поскольку её больше не было.

Но за полчаса до этого, лужа все-таки отразила фигуру в зеленой форме, выбравшуюся из дыры в заборе. Это был рядовой Кузнецов, хорошо послуживший Родине и ожидающий приказа об увольнении в запас молодой человек. Проще говоря – дембель.

Невзирая на отличное продовольственное обеспечение нашей армии, хотелось молодым ребятам чего-нибудь вкусного, не входящего в паёк. Конфет там, шоколадок разных, сигарет, пива… Вот и Кузнецов, слоняясь по части, заглянул на продуктовый огонек. И надо ж такому случиться! Как раз в этот момент Сергеевна углядела подъезжающий с гравием грузовик и отошла от двери – отправилась указывать водиле, куда и как правильно ссыпать камни в лужу с кузова. При виде открытого и неохраняемого склада сердце дембеля радостно ёкнуло. Только не надо думать, будто был он человеком плохим и нечестный. Нет. Сердце просто взяло и ёкнуло. Тем более, при открытой двери на продуктовый склад ещё неизвестно, сдержался ли бы и сам министр обороны.

Почти насилуя себя, с трудом переставляя ноги, рядовой быстро и ловко проскочил в незапертую дверь и замер в восхищении перед полками с рядами банок с консервированной килькой в томате, штабелями темных брусков хозяйственного мыла, стопками коробочек рафинированного сахара. А еще там были пакеты с солью, мешки с крупой, пачки с чаем … всего и не перечесть.

– Офигеть, какое богатство! – вставила Оксана. Света не обратила внимания.

– Сколько простоял он так – неизвестно. Долго. День начал клониться к вечеру, уже и засыпали лужу, и стемнело, и отправились солдаты на покой, а Кузнецов стоял, не в силах отвести взор от кип ситцевых трусов, рядов резиновых сапог, россыпей иголок. Наконец, с трудом преодолевая моральные последствия школьного воспитания, он потянулся к ряду бутылок портвейна, но не успел взяться за соблазнительно поблескивающее в полутьме горлышка, как сзади донеслось: «Стоять!»

Это Сергеевна, устав околачиваться на свежем воздухе, решила проинспектировать вверенную ей территорию. И не слушая никаких оправданий несчастного солдата, она затолкала его в подсобку, где и закрыла благополучно на дверной засов. «Я приказ на дембель сегодня жду! – орал в отчаянии солдат, но слишком уж зла была Сергеевна на покусившегося на дорогостоящий – один рубль тридцать семь копеек бутылка – портвейн, чтобы его слушать.

«Ничего, посидишь немного, подумаешь. Потом выпущу», – бормотала она.

И надо же такому случиться, что именно в этот момент грянула полная перестройка по стране, и у Сергеевны зазвонил телефон. Это её вызывали в правление колхоза, чтобы сообщить об увольнении.

Расстроенная Сергеевна напрочь забыла о запертом дембеле. И что важно, в части тоже грянула перестройка, и поголовно уволенные в запас офицеры также позабыли о нём.

Немного обеспокоенные переменами в жизни страны, местные сельские жители ночью штурмом взяли здание склада, но к сожалению (для них), вынести почти ничего не успели, поскольку внутри возник пожар. А когда наутро на пепелище забрела Сергеевна предаться сентиментальным воспоминаниям, она и подумать не могла, что дембель оставался внутри.