Черный треугольник. Дилогия

Существование так называемых «Гермогеновских (Казанских) барм», они же «Мономаховы бармы» или «Бармы Алексея Комнена», до сих пор вызывает сомнение и оспаривается многими русскими учеными. Согласно легенде, которая, вероятней всего, не является таковой, они во времена татаро-монгольского ига попали в качестве трофея к одному из монгольских военачальников, а затем, переходя из рук в руки, к основателю Казанского царства. Когда Казань была взята и разрушена русскими войсками, а последний казанский царь Едигер оказался в плену, бармы исчезли. Они отыскались якобы лишь в 1579 году, когда были найдены в земле на месте сгоревшего дома вместе с иконой Казанской божией матери. Как известно, эта икона находилась потом в стане князя Пожарского и ей приписывали освобождение Москвы от поляков. Что же касается барм, то казанский митрополит Гермоген, ставший всероссийским патриархом, оставил их у себя, заявив, что вручит их после изгнания поляков законному русскому царю. Однако Гермоген не дожил до избрания на престол Михаила Романова. Когда в Москву, занятую поляками, поступили сведения о земском ополчении Минина и Пожарского, от патриарха потребовали, чтобы он воспрепятствовал князю Пожарскому и убедил нижегородцев остаться верными польскому царевичу Владиславу. Гермоген отказался, был посажен на цепь и уморен голодом. Легенда утверждала, что незадолго до своей кончины патриарх успел передать бармы Мономаха послушнику Чудова монастыря, родом рязанцу, который утаил их и спрятал где-то у себя на родине.

Интерес к «Гермогеновским бармам» то затухал, то снова вспыхивал.

А в 1911 году из Собственной Его императорского величества канцелярии по принятию прошений на высочайшее имя к нам в музей была переслана копия анонимного письма. Его автор, подписавшийся «русским патриотом», ставил в известность Николая II, что бармы Мономаха находятся у него и он был бы счастлив передать их Его императорскому величеству. Единственное, что ему мешает выполнить свой долг перед царем и русским народом, это «обитание под сенью трона вора и конокрада Гришки Распутина. Но в тот самый благословенный час, когда Гришка будет повешен на осине истинно православными людьми под ликующие клики народа и звуки сводного оркестра гвардейских полков, бармы займут свое почетное место среди царских реликвий».