Черный цвет солнца

— Верю. Он хотел получить силы лишь для того, чтобы защитить близких ему людей, но когда он стал могущественным колдуном, все, кто был рядом, отвернулись от него. Он стал таким бесчувственным только потому, что оказался совсем один.

Иван будто рассказывал о своих чувствах, а не о чувствах бездушного колдуна. Его взгляд оторвался от Маши и теперь был устремлен куда-то вдаль.

— И все же он не одинок, — сказала Маша.

— А? — рассеяно отозвался юноша.

— Он не один. С ним Гаяна и Ведана. А еще его рогатый приспешник и целая армия чертей и волколаков.

Иван печально хохотнул.

— Хороша компания, не правда ли?

— Ну, по-моему, он неплохо устроился: имеет колдовские силы, армию, преданных союзников и любимую женщину.

— Любимую женщину? — Иван приподнял одну бровь.

— Гаяну. Они же эти…ну… — Маша замялась.

— Кто?

— Ну, любовники…

— Боже! — фыркнул юноша.

— Что, разве не так? Он ее не любит?

— Не совсем.

Маша нахмурилась.

— Что значит «не совсем»?

Иван нервно почесал затылок и встал со скамейки.

— Там все сложно, — туманно изрек он. — Да и долго объяснять.

— Я никуда не спешу, — сказала Маша, разглаживая подол легкого бежевого платья. — Все равно сплю ведь.

Иван мрачно зыркнул на девушку, вздохнул и заговорил:

— Когда я все еще был хранителем, на моих глазах нечисть разодрала на мелкие кусочки человека, который был мне как отец, а я стоял вдалеке, смотрел и ничего не мог сделать.

— Это был отец Ольги? — догадалась Маша.

— Да. С самого моего появления здесь Влас относился ко мне как к сыну, которого у него никогда не было, — продолжил Иван, пиная носком ботинка подвернувшийся камешек. — Словами не выразить, как я привязался к нему. А потом мы пошли в лес. Не в тот, который был рядом и где нас знал каждый дух, а в дальний, мрачный и неизведанный. Это была моя идея — подумал, что там может быть больше дичи. Но единственное, что там было — это нечисть. Много озлобленной и голодной нечисти. Не успел я опомниться, как на Власа накинулись и начали заживо раздирать на куски. Я впал в ступор, а Мира, понимая, что отцу уже не помочь, потянула меня назад, к выходу из чащи. В итоге я поддался, и мы убежали. С тех пор я каждую минуту чувствовал свою вину в смерти Власа. Мало того, что я затащил его в этот проклятый лес, так еще и не смог помочь, потому что во мне не было ни капли магии. Хилый бесполезный мальчишка, — Иван печально усмехнулся, коснулся кончиками пальцев виска, прикрыл глаза. — Мира тоже корила себя, но что она могла сделать? Пустить в нечисть пару стрел? Тогда ее дар был еще не развит, и она ничего не могла сотворить по своей воле. И вот, как-то вечером, сидя с ней на лавочке перед домом, я вдруг понял, что этот мир полон опасностей, и что без магии я не смогу защитить близких мне людей. Тогда я принял решение уйти, пообещав себе, что вернусь назад только когда обрету силу и смогу защитить дорогое мне Залесово и его жителей.

— А вернулся ты совсем другим, и уже не хотел никого защищать, — закончила за Ивана Маша. — Вернее, вернулся уже не ты.

— Да, — рассеянно подтвердил юноша. — Вернулся уже Ван. Без души, но с надеждой, что те, кто был ему дорог, последуют за ним и разделят его величие. Но они отказались. Сморщили лица и презренно на него посмотрели. Единственная, кто его принял — это Мира.

— Потому что она тебя любила.

— Наверно.

— А ты любил Гаяну.

— Поначалу мне так казалось, — Иван специально отвернулся от Маши, чтобы она не смогла прочитать эмоции на его лице. — Я встретил ее случайно, в одном приморском городке. Она стояла перед идолом Перуна и с вызовом смотрела в его вырезанные глаза. Она мне погадала. Предрекла величие и могущество, если я останусь с ней. За то время, что мы вместе провели в том городке, бродя по его улочкам и громким базарам, я понял, что не хочу с ней расставаться. Она помогла мне добиться всего, что я хотел, кроме, разве что, бессмертия. Да и какое может быть бессмертие, если нет души?

Маша слушала Ивана, откинув голову назад и глядя в голубое, безоблачное небо. Солнце, стоящее в зените, было ярко-оранжевым, а не черным, как в реальности.

— Но зачем тебе нужно было бессмертие? Ведь ты итак бы не состарился в течение полувека, — не поняла девушка.

— Оно и не было мне нужно, — ответил Иван. — Оно стало нужно колдуну, который, продав душу, понял вдруг, что потерял.

Маша самодовольно хмыкнула — она оказалась права, когда ответила Вану пословицей. Действительно, что имеем — не храним, а потерявши — плачем.

— И все же, не смотря на все, те дни, что я провел с Гаяной до того, как принял от ее отца колдовские силы, были, пожалуй, одними из самых счастливых в моей жизни.

— Значит, ты все же ее любил, — сделала вывод Маша. Почему-то ей вдруг стал неприятен этот разговор, но сказать об этом она не могла. Сама же попросила, чтобы Иван ей все рассказал. Девушка невольно вспомнила известную всем фразу: бойтесь своих желаний.

Внезапно Иван резко повернулся к Маше. Его лицо не отражало печаль, лишь задумчивость и лёгкое недоумение. Он подошел ближе к девушке, убрал руки за спину и уверенно сказал: