Черный цветок

Сейчас, находясь совсем близко, девушка могла видеть какая сильная и проницательная перед ней женщина. Карие глаза сканировали не хуже рентгена. Серьезное и в тоже время хищное выражение лица заставляло насторожиться, а протяжный мелодичный голос, проникал в самую глубь сознания.

— Здравствуйте, — робко произнесла Наташа. Она бросила взгляд на отъезжающие машины, а затем снова на ведунью. — Я вам звонила … сегодня. Вы … сказали прийти в семь.

Женщина прищурила глаза и вздернула подбородок.

— Ну, … пойдем!

Маленький, ничем не примечательный дворик. Справа, за полуразобранным забором, росло несколько яблонь. Чуть дальше виднелись грядки, а слева хозпостройка. Сам дом требовал ремонта или хотя бы покраски, но, похоже, хозяйку это мало волновало.

Открыв широкую деревянную дверь, они оказались в темных сенях и, минуя коридор, женщина махнула рукой, указывая Наташе на стул.

Судя по обстановке, это была кухня. Одно окошко, диван, старомодный сервант, печка и огромное количество развешенных на стене икон. Слушаясь хозяйку, девушка присела, а Алевтина, заглянув в помещение, скрытое за длинной занавеской, подошла и села напротив посетительницы.

— Скажу сразу. Помогать тебе не стану.

— Но… вы даже не выслушали … — Наташа оторопела от такого прямого и неожиданного ответа.

— А мне и слушать не надо. Я итак знаю, — с отвращением произнесла Алевтина и резко набросила на плечи сползший платок. Она наклонилась вперед и продолжила, глядя в глаза девушке. — С огнем играешь! Ой, с огнем!

— Не понимаю, о чем вы? — оправдываясь, начала Наташа. — Мне сказали, вы можете ….

— Таким делами милая я не занимаюсь и тебе не советую! Грех это! Грех! — женщина протянула руку и кивнула, чтобы Наташа дала ей свою. Девушка послушалась, но как только ворожея прикоснулась к ней, по пальцам словно прошелся небольшой разряд, а золотой ободок на пальце стал жечь. Хозяйка дома резко отстранилась и нахмурилась. — Дыктав тут! Тутэ романэ якха! (говорит по — цигански), — это прозвучало как ругательство. — Аншель! На пхуч! — Алевтина покачала головой, встала и указала на дверь. — Не приходи ко мне больше! Слышишь! Никогда не приходи!

— В чем дело? Вы можете нормально объяснить? — Наташа вскочила со стула и сделала шаг в сторону ворожеи, но та попятилась.

— Никто тебе не поможет. Только сама. В прошлом разберись, а если не сможешь… беда будет.

— Да что, черт возьми, происходит? — не выдержала девушка, но Алевтина снова покачала головой и указала на дверь.

* * *

Всего час назад она ехала в назначенное место, воодушевленная и уверенная в том, что очень скоро жизнь изменится. Уже завтра в руках будет невидимое оружие, которое заставит внимание Романа Лиманского переключиться только на ее одну. Наташа не только не получила желаемое. Ее выставили, открестившись, словно от больной.

Стрелка барометра давно перескочила допустимую отметку, но разъярённая неудовлетворённостью, проклиная подругу, которая навела ее на ворожею и себя, за то, что так слепо понеслась к первой встречной гадалке, Наташа мчалась вперед.

Алевтина не помогла. Мало того. Даже не выслушала, утверждая, что итак все знает. Да, что может знать эта деревенская баба? Просто заартачилась. Цену хотела себе набить, вот и наговорила всякой ерунды! Лучше бы промолчала.

Из памяти никак не выходили наполненные злобой и страхом глаза. Но больше всего бесило ощущение того, что Алевтина, всего лишь извилистая дорожка на пути к достижимому. Интуиция, странным образом, завыла и четкое понимание — вскоре что-то должно измениться, запутала Наташу еще больше. Она не знала, как дальше действовать и это бессилие убивало без оружия.

Лишь оказавшись в городе, она начала успокаиваться и ехать, соблюдая правила и всматриваясь на дорогу. Понемногу поток машин начал рассасываться, хотя движущихся по направлению к выезду было все еще много.

Город затихал, отпуская тех, кто хотел вырваться из будничного плена, но затишье, будет длиться всего несколько часов, пока не наступит темнота. Позже, когда сумерки практически опустятся, и в домах вспыхнет свет, одновременно зажгутся другие огни. Яркие, люминесцентные. И забурлит ночная жизнь города.

Вторая, подряд выкуренная сигарета слегка затуманила мозг и оставила после себя, вместо чувства удовлетворения лишь неприятный осадок излишка никотина.

Стоянка заметно осиротела и, припарковав машину в самом удобном месте, Наташа устало побрела к подъезду. Нужно было срочно заглушить последствия ещё одного отвратительного дня кофе и, дабы окончательно избавиться от него, лечь спать.

Зайдя в квартиру, девушка сбросила балетки, зашла в спальню, разделась и, оставшись в одном бельё, отправилась на кухню.

Включила кофеварку, заглянула в холодильник, но окончательно убедившись, что кусок в горло не полезет, вяло захлопнула его и направилась в душ. Наверное, после жаркого и такого сумбурного дня, следовало освежить голову холодными струями, но Наташа включила воду горячее и с удовольствием окунулась под её поток.