Черный ураган. Честный Эйб

Она обернулась и посмотрела на пройденный путь. Там, на Юге, был туман. Там остались старая Рит, и Большой Бен, и посёлок, где сейчас звучит труба Хопкинса, сзывающая на работу; там остались Дэви Кимбс, и Джейн Баули, и Устричный Билл; там цепочкой рассеялись Гарреты, Пинчи, Фергюсоны, Фюрхтли, Филипсы, самоотверженные и храбрые люди, делающие своё великое тайное дело.

Ветер дул с северо-запада, свежий, бодрящий, холодный поток. Хэт подставила ему лицо и жадно вдыхала воздух. Этот воздух, казалось, мог бы оживить мертвеца. Этот кристально чистый осенний порыв наполнял душу надеждой. Это был ветер свободы.

Часть вторая ПОДЗЕМНАЯ ДОРОГА Совы кричат четыре раза

Три года спустя в большом доме Бродасов был праздник. По случаю дня рождения миссис Джесси Баррингтон, урождённой Бродас, старинное здание было украшено гирляндами из лавровых ветвей и пёстрых флажков. Кухня работала с самого рассвета. Запах пудингов и каких-то особенных блюд, изготовленных по рецептам самого доктора Томпсона, слышен был в каштановой аллее, далеко от дома. Негры и негритянки всех возрастов несли посуду, скатерти, мебель, вешали фонарики на деревья, мели двор, мыли веранды. Миссис Джесси должна был прибыть из Балтимора не одна, а в сопровождении мужа, знаменитого оратора, члена конгресса Сесиля Баррингтона. Это было событием на всё графство Дорчестер.

Около полудня сигнальные мальчишки известили о приближении крытой коляски, сопровождаемой вооружёнными верховыми. Дворовых выстроили вдоль каштановой аллеи, и они удостоились чести увидеть миссис, которая сидела в коляске, величественно опираясь на подушки, а рядом с ней возвышался её знаменитый супруг. Доктор Томпсон и полковник Данкен Стюарт, герой недавней мексиканской войны, ехали верхом рядом с коляской. Зрелище было незабываемое, но выстроенные рядами негры не выполнили приказания доктора и не запели кантату, сочинённую самим Томпсоном. Слышалось только сухое «Добро пожаловать, миссис Джесси». Доктор нахмурился и бросил выразительный взгляд на Хопкинса, который выдвинул вперёд нижнюю губу и замотал головой с отчаянным видом.

Коляска въехала во двор. Данкен Стюарт соскочил с коня и подал руку Джесси. Доктор и Баррингтон последовали за ними в дом.

— Как здесь всё постарело, Данкен, — промолвила миссис с дрожью в голосе. — Но как всё мило… Сколько часов я провела здесь, на балконе, среди цветов, с романами Вальтера Скотта в руках… Боже мой! Цела ли бабушкина арфа, доктор?

— В полном порядке, миссис Баррингтон, — ответил доктор. — Все вещи семьи Бродасов для нас святы.

К середине дня начали съезжаться гости, все лучшие фамилии графства. Одна за другой подъезжали коляски разных типов — от дедовских рыдванов, способных проехать сотни миль по самым плохим дорогам, до лакированных шарабанов, только что доставленных из Парижа.

После роскошного обеда со множеством речей и поздравлений, сопровождаемых увеселительной ружейной стрельбой в парке, дамы, по английскому обычаю, оставили мужчин одних и, шурша широчайшими шёлковыми юбками, отправились наверх осматривать новое изобретение — швейную машину, недавно выписанную Томпсоном из Нью-Йорка.

Джейн Баули, скромно опустив глаза, внесла на подносе спиртные напитки и содовую воду. Полковник Стюарт посмотрел на неё внимательно. Джейн вспыхнула и, низко поклонившись, покинула комнату.

— Сколько стоит эта девка, доктор? — спросил полковник.

— Не продаётся, полковник, — самодовольно отвечал доктор. — Её воспитание обошлось слишком дорого.

— Любопытно, что вы постоянно отказываетесь продавать мне чёрных, которые потом от вас улепётывают!

— Ну, — запальчиво возразил доктор, — если подсчитать, сколько негров убежало от вас за последние два года…

— Джентльмены! — примирительно сказал Баррингтон. — Дело вовсе не в том, сколько негров убежало. Дело в том, устоит или не устоит рабство. Я уверен… я надеюсь, что оно устоит. Иначе мы останемся без пропитания!

Раздался лёгкий смех. Никто не мог себе представить, чтобы рабство было уничтожено и знаменитый мистер Баррингтон остался голодным.

— Всё это слова, — пренебрежительно отозвался полковник, опустошая мелкими глотками стакан виски. — Вы, оратор любите говорить, а мы, военные, предпочитаем действовать. Увидите, мы ещё нападём на Север и устроим славную драку. Преимущество всегда у того, кто первый нападает… Так вы продадите девку, доктор? Даю полторы тысячи.

— Нет, — отвечал Томпсон, — решительно нет!

В сумерках, когда полковник Стюарт прогуливался в парке, его вежливо взяли за руку.

— Извините, сэр, — произнёс голос Хопкинса, — интересующий вас человек поедет в Бактаун в воскресенье. И мне пришло в голову, что этим надо воспользоваться.

— Отлично! — ответил полковник. — Но только позаботьтесь о том, чтобы всё было сделано в полной тайне. Запаситесь паклей и смолой.

— Проще всего было бы подстрелить его на дороге, — сказал Хопкинс.

— Подстрелить? Это шум и возня…