Черный вечер (сборник)

— Вам знакомо мое имя?

— Где-то слышал, — равнодушно пожал плечами парень.

— Это я написал сценарий к «Нарушенному обещанию», в котором вы только что снялись.

— Да, точно, видел ваше имя в сценарии!

— Хочу с вами поговорить.

— О чем?

— О новом сценарии. — Я протянул рукопись. — Здесь есть роль, которая могла бы вас заинтересовать.

— Так, значит, вы продюсер?

Я покачал головой.

— Тогда зачем пришли? Допустим, роль мне понравится, что дальше?

Брр, как бы ему объяснить?

— Ну, просто надоело плясать под чужую дудку. Вам это, естественно, неинтересно...

— Да ладно, брат, валяй! — Крейн поднял банку с пивом, словно объявляя тост.

— Сегодня утром мы просматривали отснятое, и я обратил внимание на вас. Вы здорово играли, очень здорово и, думаю, просто идеально подойдете для главной роли в моей пьесе. Прочтите ее. Если понравится, я пойду на киностудию и предложу себя в качестве режиссера, а вас — как исполнителя главной роли. Если утвердят, то обоих вместе, другого варианта не будет.

— Думаете, киностудия согласится?

— Моей жене кажется, что да...

Парень засмеялся:

— Со вчерашнего дня я без работы, так что рад любым предложениям. Какая разница, кто режиссер? Да хоть и ты, брат, мне плевать!

Ничего себе заявление!

Крейн открыл еще одну банку пива.

— Слушай, мне тоже надоело плясать под чужую дудку. — Голубые глаза лукаво блеснули. — В конце концов, чем я рискую? Давай сюда свой сценарий или пьесу, мне все равно!

* * *

На титульном листе я оставил свой номер, и Крейн позвонил уже на следующий вечер.

— Слушай, это твой сценарий? Повторю то, что ты вчера сказал обо мне: здорово, очень здорово.

— Ну, там еще есть над чем работать...

— Только в месте, где погибает лучший друг того парня. По-моему, главный герой — тип довольно замкнутый, не стал бы он рыдать и вешаться всем на шею со своими страданиями. Достаточно будет показать крупным планом его глаза. Парень смотрит на тело товарища, берет автомат и прямиком на дворец! Зрителям понравится: сразу поймут, что он задумал, и будут считать себя страшно умными.

Обычно, когда актеры дают дельные советы, у меня начинаются желудочные колики. Каждому хочется больше слов, а как это отразится на сценарии в целом, никого не волнует.

Крейн же предлагает вырезать самый большой монолог своего героя... Впервые с подобным сталкиваюсь. А ведь он прав: монолог не давал мне покоя, я раз десять его переписывал и каждый раз чувствовал: что-то не так.

Ну, теперь все встало на свои места.

— Согласен, монолог вырезаю. Сцену перепишу минут за пятнадцать...

— А потом?

— Бегом на киностудию!

— Слушай, ты не шутишь? Думаешь, я действительно смогу получить роль?

— Если меня утвердят режиссером, то да. Я же говорил: или принимают обоих, или вообще ничего не будет.

— Я должен подписать какое-то соглашение?

— Это называется эксклюзивный контракт. Нет, милый!

— Давай начистоту, ладно? Если тебя не утвердят режиссером, а мне позвонят со студии и предложат роль, я должен отказаться?

— Ну, мы же не дети! Даже если бы какое-то соглашение между нами существовало, адвокаты киностудии в два счета докажут, что бедняга Уэс подписал его на крайне невыгодных для себя условиях или вообще не осознавал, что подписывает. В наше время только идиоты держат слово!

— Ну, ты даешь, брат, — захихикал Уэс. — Ладно, договорились.

* * *

В киностудии кастингом занималась высокая светловолосая девушка лет тридцати.

— У вас есть пробы актера по фамилии Крейн? Уэс Крейн?

Удивленно нахмурившись, она стала рыться в папках.

— Нашла, — с облегчением вздохнула она. — Фамилия знакомая. Да, у нас есть пробы!

— Правда? И кто их проводил? На какой фильм?

Девушка заглянула в досье.

— Здесь не сказано, — покачала головой она.

Странно... Пробы есть, а на какой фильм — неизвестно.

— А их вообще кто-нибудь видел?

— Знаете, похоже, только я...

— Вы?

— Да. Он на днях заходил получить гонорар за какую-то массовку. Парень симпатичный, без претензий, и мы разговорились. Потом он ушел, и я решила взглянуть на пробы.

— И?

— Вообще-то это я порекомендовала его для массовки в «Нарушенном обещании».

— Мне понадобится какое-то разрешение, если захочу посмотреть пробы?

На секунду девушка задумалась.

— Вы ведь до сих пор числитесь сценаристом «Нарушенного обещания»?

— Да.

— Крейн там тоже участвует, так что дополнительное разрешение не потребуется. — Она взглянула на расписание. — Через полчаса освободится зал номер четыре. Подождете? Я пришлю оператора...

* * *

В темном зале, глядя на яркое пятно экрана, я впервые почувствовал дрожь, которая скоро станет моей постоянной спутницей. Ролик закончился, а я все сидел, закрыв лицо руками.

— Мистер Слоун, вам плохо? — взволнованно спросил механик.

— Нет-нет, просто...

— Что?

— Просто задумался.

Раздираемый сомнениями, я вернулся в отдел кастинга.

— Произошла какая-то ошибка: мне не то показали!

Девушка покачала головой.

— Нет, все верно.

— Я просмотрел сцену из «Блудного сына», это фильм Джеймса Дикона, а не проба Уэса Крейна!

— Уверяю вас, это та самая проба. Крейн захотел сыграть именно эту сцену, а декорации остались еще со времен Дикона.

— Не может быть...